Надежда Емельянова

Это выражение из церковно-славянского текста Евангелия многие привыкли понимать в буквальном смысле, то есть подразумевая физическое здоровье. На самом деле изначально оно употреблялось в несколько ином значении: прежде чем осуждать других, исправься сам. А припомнилось это в связи с недавно вспыхнувшим конфликтом между коллективом и главным врачом городской станции "Скорой помощи". Инцидент получил довольно широкую огласку: мои коллеги по СМИ в погоне за жареным материалом слишком поспешили сделать однозначные выводы. Прошумели и забыли. А конфликт между тем вовсе не исчерпан и требует более внимательного, аналитического и по возможности беспристрастного к себе отношения.

"Мы не можем больше терпеть это безобразие!.."

В начале февраля на Центральной подстанции "Скорой помощи" должно было пройти традиционное отчетное собрание. Мероприятие это принято проводить в сугубо служебной прозаической обстановке, без какой-либо помпы. Однако на этот раз дежурная повестка нарушилась появлением прессы, перед которой было обнародовано коллективное письмо, подписанное без малого 150 работниками городской службы "Скорой помощи". В письме содержались обвинения в адрес главного врача по поводу его "грубости, высокомерия, несоблюдения врачебной этики и деонтологии, увольнения сотрудников без согласия профкома и мнения коллектива..." и так далее. Подписавшиеся выражали недоверие своему руководителю и требовали создания компетентной независимой комиссии, "которая решила бы вопрос о соответствии занимаемой должности главного врача".

Признаюсь сразу: на термине "деонтология" я споткнулась. Да простят читатели мою непросвещенность, но пришлось заглянуть в энциклопедический словарь, который разъяснил: этим заморским словом обозначается учение о юридических, профессиональных и моральных обязанностях и правилах поведения медицинского работника главным образом по отношению к больным. Запомним эту формулировку, нам придется к ней вернуться.

Вот еще одна цитата: "Да, улучшение материально-технической базы мы отмечаем. Но наряду с этим... морально-психологический климат, обстановка в коллективе накалены до предела. Мы не можем больше терпеть это безобразие!"

"Потерпевшие" таковыми себя не признали

В письме названы три фамилии, которые, по утверждению подписавшихся, уволились из-за неуважительного отношения к ним главврача. Однако в разговоре со мной по телефону двое из них категорически отвергли этот мотив, утверждая, что переход на другую работу связан с более престижным и вышеоплачиваемым местом. По свидетельству руководства горздрава, и третий человек, до которого не удалось дозвониться, тоже ушел со станции "Скорой помощи", в связи с переводом на более высокую должность.

Согласитесь, такое несоответствие письменных утверждений фактам не может не насторожить, ведь бывшие сотрудники ныне никак не зависят от Боева и им бояться его опалы не надо. И все же это не остудило желания услышать мнение как можно большего количества людей, причастных к конфликтной ситуации, тем более, что требование о создании комиссии было сразу же выполнено, да и городское управление здравоохранения чуть ли не полным составом было вовлечено в орбиту разбирательства. В комиссию вошли такие известные в мире медицины люди, как главврачи - первой муниципальной клинической больницы "Скорой помощи" А.К. Щетинин, центральной детской клинической больницы С.Б. Челоян, третьей горбольницы Г.В. Медведев, муниципальной больницы N 6 А.И. Карпов, а также начмед больницы имени Пирогова Т.К. Олекс, главная медсестра первой горбольницы Г.Н. Чижова, председатель горкома профсоюза медицинских работников Л.С. Неупокоева и другие. Коллектив - это звучит весомо...

Заместитель начальника управления здравоохранения, он же председатель комиссии В.Н. Аверьянов тоже обратил внимание на неточности, имеющиеся в письме: "Здесь подчеркивается большая текучесть высококвалифицированных кадров, - пояснил он, - на самом деле, на станции "Скорой помощи" она ниже, чем во всех остальных учреждениях нашей сферы и никоим образом не превышает официально допустимые нормы. Спорно выглядит и само понятие "воля коллектива": в данном случае письмо отражает мнение примерно восемнадцати процентов от тех 850 человек, что работают на станции. Безусловно, они имеют право предъявлять свои требования, но важно знать отношение ко всему этому и остальных".

Одна из "остальных" выступила на рабочем совещании комиссии в присутствии журналиста и руководителей управления.

Женщина, проработавшая на одной из подстанций много лет, рассказала о таких вопиющих фактах нарушения трудовой дисциплины, профессиональной этики и этой самой деонтологии со стороны ее коллег, что шокировала даже бывалых медиков: беспробудное пьянство, игра в карты на деньги, грубое, доходящее до цинизма взаимообращение, неоправданные задержки выезда по вызову, отсутствие скоординированности в работе бригад, оформление фиктивных вызовов, несоблюдение элементарных правил санитарии и гигиены и многое-многое другое. Все это расцветало пышным цветом до Александра Михайловича Боева. С его приходом началась жесткая борьба за дисциплину, за повышение качества обслуживания пациентов. Кто-то был уволен и по статье, но большинство писали заявление по собственному желанию. Свидетельница считает, что инициаторами письма стали те, кто не хочет смириться с новыми порядками.

В адрес комиссии пришло несколько писем в защиту действий главврача, определенный разброс мнений наблюдался и во время встреч членов комиссии с коллективами.

"Что сделано - видно, в чем виноват - не очень"

По мнению большинства членов комиссии, их встречи с работниками подстанций явственно выявили некую тенденцию: когда речь заходила о том, что конкретно сделал А.М. Боев по части материально-технических улучшений, ни у кого не возникало никаких неясностей, а как только разговор переводился на оценку морально-психологического климата, - начинались противоречия. Очень многие говорили примерно так: "Лично я не подвергался гонениям, но вот слышал, что другие", или: "Боев хороший хозяйственник, но плохой руководитель". На вопрос, встречались ли с главврачом лично, отвечали: "Нет и не хочу".

Складывалось впечатление, что некоторые подписали письмо как бы за компанию: ну, в самом деле, если в бригаде старший по должности ставит свою подпись, то что делать остальным?..

Вообще же, выслушивание представителей противоборствующих сторон навело на печальную мысль, что слово, в сущности, очень эфемерная штука, если оно не подтверждено фактами. Вот, например, из "стана" главврача оповещают: многие подписались вынужденно - иначе коллектив затравит. А из "лагеря" оппозиции убеждают: многие не подписались, боясь, что начальство со свету сживет. Кому верить?.. Горькой иронией прозвучали слова одного из членов комиссии: "Можно уволить Боева, можно уволить сто пятьдесят недовольных. Но кому это нужно?.."

Кстати, по части грубых финансовых нарушений, был выявлен лишь перерасход заработной платы, что в свое время и стало поводом для ухода "по собственному желанию" одной из "опальных" сотрудниц. Меру вины конкретных лиц в этом деле еще предстоит уточнять.

Кому лавры, кому тернии?

Но пора, наверное, пояснить, что скрывается за скромной фразой из письма: "Да,улучшение... мы отмечаем".

За время пребывания А.М. Боева на посту главврача, а оно не столь и продолжительное, всего-то неполных два года, станция "Скорой помощи" оснащена тридцатью новыми современными специализированными машинами, укомплектованными всем необходимым оборудованием для оказания экстренной помощи в полном объеме. Получен наконец реанимобиль, о котором мечтали столько лет! Снята проблема обеспечения лекарственными средствами, медицинским инструментарием, перевязочными, моющими и другими материалами. В целях улучшения бытовых условий для всех подстанций закуплены холодильники, электроплиты, постельное белье. Для всех работников, выезжающих на линию, приобретены комплекты летнего и зимнего спецобмундирования, помещения, где бригады отдыхают между вызовами, содержатся в чистоте и уюте, одна из подстанций в самом скором времени переедет в новое, более приспособленное помещение.

Но, как рассказала председатель профсоюзной организации станции "Скорой помощи", в коллективе не считают это заслугой Боева, дескать, тут лавры целиком и полностью принадлежат мэру города. И тем не менее устами заместителя главы города Л.А. Марченко была высказана позиция руководства в отношении главврача Боева: "Администрация рада помогать всем, но она добивается действенных результатов там, где находятся активные помощники, руководители, которые сами в состоянии решать промежуточные задачи. Александру Михайловичу не надо напоминать, подсказывать по мелочам, он сам не отстанет, пока не добьется реализации общих планов. В том, что "Скорая помощь" наконец-то становится лицом здравоохранения города, - есть бесспорная заслуга главврача".

Сегодня не принявшие стиль и методы руководства Боева ставят ему в вину даже задержку зарплаты и несовершенство системы взаимозачетов. Но помилуйте, как мог обещать главврач повышения заработной платы, если сие в бюджетной сфере от руководителей такого ранга совершенно не зависит?! Как не являются его личной прихотью и те нововведения в организации работы станции "Скорой помощи", против которых восстали некоторые работники.

Что касается оспаривания справедливости увольнения главврачом ряда лиц, то практически в каждом случае ситуация оказалась настолько неоднозначной, что по-хорошему ее надо решать через суд. Даже там, где Александр Михайлович признал свою юридическую ошибку и восстановил работницу, поводом для ее увольнения стала очень неприглядная в этическом смысле история.

Врачи дерутся, а у больных чубы трещат...

"Больше всего меня поразил тот факт, что до показного протеста перед телеэкраном и демонстрации письма перед собранием, никто - ни один из подписавшихся или жалующихся - ни разу не обратился за помощью в горздрав, - так начала свой разговор начальник управления здравоохранения Тамара Николаевна Семивеличенко. - У меня сложилось впечатление, что люди, стоящие у истоков протеста, и не собирались ни в чем разбираться, они даже не пытаются предпринять шаг к конструктивной позиции. Вся эта конфронтация, придание ей формы фееричного скандала на руку определенному, скорее всего, очень узкому кругу лиц.

Да, многим не нравится ужесточение графика работы, да у нас, как и во всей бюджетной сфере, трудности с зарплатой. Но за работу в экстремальных условиях у работника "Скорой помощи" средняя заработная плата на 25 процентов выше, чем у врача любого другого лечебного учреждения. Да, уплотнился график выездов, не позволяющий вовремя обедать и ужинать, но эти неудобства компенсируются индивидуальным графиком - медики "скорой" работают семь суток в месяц, тогда как у многих других служащих бывает 21 ненормированный рабочий день. Чувствуете разницу?

Ни горздрав, ни тем более Боев ничего сами не придумывают. Сегодня на иной график сменной работы переходит вся Россия, потому что это дает колоссальную экономию в эксплуатации транспортных средств, в расходе горючего. Во многих регионах страны под давлением реалий жизни сокращают штатные единицы и объемы бесплатных медицинских услуг, а мы ищем пути рационального использования ресурсов. Самым бескомпромиссным образом главврач требует соблюдения норм времени, затраченного на прибытие по вызову, которое не должно превышать пятнадцать минут. Да, это непросто. Однако всякий, кто хоть раз в жизни висел на волоске между жизнью и смертью, ожидая неотложку, - безоговорочно встанет в этом вопросе на сторону руководителя. Получается, что часть коллектива "Скорой помощи" озабочена сегодня только тем, чтобы защитить свои льготы, принося при этом в жертву интересы шестисоттысячного населения города".

Вот вам и деонтология...

Этот пресловутый человеческий фактор

И все-таки, какие бы обоснованные возражения не вызывало коллективное письмо и все те упреки, что довелось услышать участникам этого разбирательства в адрес руководителя, - не менее серьезный вывод был сделан и по поводу методики его руководства.

- Все, что было сказано выше, вовсе не означает, что мы полностью оправдываем Александра Михайловича, - завершила разговор на комиссии Тамара Николаевна, и ее полностью поддержали члены этого коллегиального собрания.

- Во время встреч с людьми, мы и сами для себя извлекали уроки, - признались члены комиссии. - Какой бы опыт руководства за нами ни был, а забывать, что тебе подвластны живые люди, - ни в коем случае нельзя.

Да, несмотря на противоречия в "показаниях", вполне можно допустить, что руководитель действительно бывал груб и несправедлив по отношению к своим подчиненным.

... Если бы кому-нибудь пришло в голову провести опрос населения, с тем чтобы нарисовать обобщенный портрет начальника, - как вы думаете, каким бы он получился? Наверняка, очень далеким от нашего понятия об идеальном руководителе. Кому из нас не доводилось попадать под горячую руку патрона, пребывающего в дурном расположении духа по причине ссоры с домочадцами, разлада с любовницей или еще какой личной неурядицы?.. А ведь народ неспроста придумал: доброе слово и кошке приятно. Нормального человека похвала окрыляет, он после нее горы готов своротить. Мудрые правители всегда этим пользуются и добиваются желаемого результата.

Итак, комиссии еще предстоит подвести окончательные итоги фронтальной проверки. Но уже сейчас напрашивается вывод: юридических оснований для снятия с должности главврача нет. А если говорить о субъективном... Что ж, человеческий фактор, как бы скептически к нему ни относиться, в огромной степени движет нашей жизнью, а движение это может быть и вперед, и назад.