Она рассказала, как изменилось отношение к психологам в самый короткий срок – от полного отрицания до признания их необходимости. А заодно сообщила, чем опасны лжепсихологи и читают ли будущие специалисты работы Фрейда.

«Доктор, у меня проблема…»
– Наталья Владимировна, Вы работали психологом в разные эпохи. На Ваш взгляд, как изменилось отношение к психологам у общества с течением времени?
– Ещё 15 – 20 лет назад считалось, что если ты идёшь к психологу, значит, с тобой что-то не так, что ты болен. Поэтому те, кто приходил на приём, всеми силами старались скрыть факт визита. Сегодня всё изменилось. Люди стали не только открыто приходить на сеансы, но и рекомендовать специалистов своим родственникам и друзьям, которые столкнулись с жизненными трудностями. Поэтому случайно проскользнувшая в разговоре или в посте в соцсетях фраза «Так говорит мой психолог…» уже не вызывает такого резонанса. Свою лепту вносят и статьи в СМИ. Осведомлённость о работе психологов достигла тех масштабов, когда уже подростки порой говорят родителям, что им (то есть детям) необходимо проконсультироваться со специалистом, не дожидаясь, пока об этом скажут сами взрослые.
– С какими проблемами люди чаще всего приходят на приём?
– У пациентов всегда есть общая черта: все они оказались в трудной ситуации, которая вызывает у них серьёзный стресс. Чаще всего это смерть близкого человека, развод, выявление тяжёлых соматических заболеваний, перемена места жительства и многие другие. Иногда приходят те, у кого есть проблемы с коммуникацией, им тяжело выстраивать отношения с коллегами, близкими, детьми, противоположным полом. Поступают запросы, как пережить неразделённую любовь, как признаться в симпатии, не боясь быть отвергнутыми. Других пациентов волнует качество собственной жизни и возможен ли способ изменить её к лучшему. В последнее время наметилась тенденция, которая вызывает тревогу: увеличилось количество жалоб на депрессию. И здесь основная задача клинического психолога –
определить, является ли названная депрессия таковой в общепринятом смысле слова или же это временная апатия? Потому что в первом случае может потребоваться серьёзное и длительное лечение, и одними только сеансами оно не ограничится.
– А кто они – Ваши пациенты?
– Большинство пациентов – достаточно молодые люди, причём как одинокие, так и семейные пары, которых волнуют вопросы отношений с детьми и межличностные. Также возросло число обращений от подростков. Мне кажется, причиной тому является, как я уже сказала, обширная информированность самих подростков.
– Бывает ли так на приёме, что пациент начинает плакать, кричать или даже проявлять агрессию?
– Во время сеанса возможны самые различные проявления эмоций. Клиент может стать вспыльчивым, раздражительным, в иных случаях порой доходит до грубости, а кто-то даже пытается нарушить дистанцию. Конечно, психолог должен внимательно следить за подобной реакцией. Одной из задач работы специалиста является выявление причин этой агрессии. Иногда она может быть свойством характера человека, которое проявляется на протяжении всей жизни. Как правило, это очень конфликтные, импульсивные люди. Любое противоречие вызывает у них гнев. В других случаях злость и горечь могут намекать на нереализованные и подавленные желания. Тогда психолог должен помочь клиенту понять причины его агрессии и выработать адекватные пути реагирования.

Лжекоучи и трудности учёбы
– Наталья Владимировна, психология – одна из тех отраслей, которую выбирают скорее сердцем, чем расчётом. Были ли у Вас некие предпосылки к будущей профессии?
– Моё мнение – если в моей жизни было самое верное решение, которое я приняла, это был как раз выбор профессии психолога. Сколько себя помню, мне всегда, с самого детства, очень легко было налаживать контакты даже с совершенно незнакомыми людьми: во дворе, в школе, в детском саду. У меня всегда было очень много друзей. Те, кто меня знал, испытывали ко мне почти необъяснимое доверие: они часто делились со мной своими мыслями, просили совета в той или иной ситуации. Я была очень любознательной, часто посещала новые незнакомые места и щедро делилась с окружающими своими впечатлениями и полученными знаниями. Сколько себя помню, никогда я не была конфликтным человеком, скорее наоборот – я часто мирила тех, кто в ссоре. Я сторонник переговоров и считаю, что любую проблему можно решить мирным путём и обо всём договориться. Кроме того, меня очень интересовало всё, что связано с человеческой жизнью: взаимоотношения с окружающим миром, между самими людьми.
– Когда именно Вы поняли, что хотите стать психологом?
– Осознание этого впервые посетило меня в седьмом классе, когда я поняла, что очень хочу стать врачом. Выбор учебного заведения очевиден. После школы я поступила в мединститут на педиатрический факультет. Но детским врачом я не стала, так как в процессе учёбы меня очень привлекла психиатрия, которая тоже входит в нашу программу. Поэтому интернатуру я уже оканчивала по другой специальности. И свою деятельность я начинала на базе больницы №2 в должности медицинского (клинического) психолога. В дальнейшем я получила уже профильное образование. На сегодняшний день могу с уверенностью сказать, что я занимаюсь своим делом, которое приносит мне радость. Но в то же время мой путь в этой профессии и к лучшей версии себя ещё продолжается. Стараюсь обучаться, ставить перед собой новые цели. Одна из них – помочь людям, которые приходят на приём, обрести гармонию с собой и окружающим миром.
– Психология сегодня настолько модная сфера, что работать в эту профессию иногда приходят люди, не имеющие соответствующего образования. Те же лжекоучи, наводнившие соцсети… Чем это может быть чревато для пациентов?
– Оказывать психологическую помощь, безусловно, должен специалист, имеющий базовое профильное образование. Давайте сразу разберёмся, что даёт образование конкретному специалисту? Оно, то есть высшее образование психолога, даёт три вещи: знания, кругозор и общение с коллегами. В процессе образования формируются навыки работы при оказании психологической коррекции, реабилитации, семейной и индивидуальной психотерапии, неотложной психологической помощи. Понять других невозможно, если ты не познаешь самого себя. Психолог должен уметь разбираться со своими скрытыми фобиями, личностными проблемами, чтобы исключить их перенос на клиента. В процессе обучения специалист проходит курс психотерапии самого себя.
Психологическая помощь по своей сути является достаточно сложной, морально затратной сферой. А потому, как и в любом другом медицинском аспекте, здесь используется принцип «Не навреди!».
– Чем же опасно обращение к психологам–непрофессионалам?
– Зачастую эти горе-психологи не умеют увидеть и осознать того, что происходит с человеком, распознать сценарий, по которому он живёт. В итоге они навязывают человеку свои определённые поступки, настроение. Особо опасны те, кто от природы обладает даром убеждения, внушения. К сожалению, подобных «инженеров человеческих душ» больше с каждым днём. Проблема ещё и в том, что в России психологическая помощь на уровне законодательства не регулируется, и любой желающий, даже не имеющий образования в этой сфере, может практиковаться и заниматься любым направлением в психологии.
– И ещё касательно образования. При упоминании о психологии многим на ум приходят Зигмунд Фрейд с его нашумевшими теориями и Карл Юнг. Причём я сейчас говорю об интересе к ним людей, которые не являются психологами. А как же сами психологи относятся к трудам этих философов?
– Теории Фрейда и Юнга в современном мире подвергаются жёсткой критике. Многие даже не считают психоанализ научной дисциплиной. Однако работы великого австрийца сыграли важнейшую роль в развитии науки и в понимании основ личности человека. На сегодняшний день большинство психологических концепций основаны на идеях Фрейда. Эти идеи не очень изменились, просто, если можно так выразиться, перекрасились в другой цвет. Например, большинство направлений психотерапии работают со сновидениями. Тут можно использовать теорию Фрейда или Юнга.
– Правда ли, что студентов-психологов заставляют прочитывать их труды во время учёбы?
– Читают ли студенты их или нет, мне сказать довольно сложно. Но я очень надеюсь, что да, ведь это базовые знания, без которых дальнейшее становление специалиста как профессионала просто невозможно.
– Ну и напоследок такой вопрос: а приходится ли самим психологам посещать психологов?
– Более того, психологи должны посещать психологов! Во-первых, до начала карьеры в психологии каждый психолог обязан пройти как минимум 180 часов личной терапии. Это необходимо, чтобы понять, как происходит приём психолога, почувствовать себя на месте клиента. Это нужно и для того, чтобы выбрать направление по душе. В процессе трудовой деятельности психолог посещает супервизии, советуется по разным случаям с коллегами, ищет поддержки, совершенствует мастерство. По мере возникновения личностных трудностей он должен их разрешать с коллегами, чтобы это не мешало работать. Если вы запутались, потеряли веру в себя, разочаровались в людях, обессилены и одиноки, помните, выход есть всегда. Нужно лишь сделать первый шаг. Обращайтесь за помощью к профессиональным психологам. Меняйте свою жизнь и становитесь счастливыми!