Многовековую мозаику культур можно упорядочить по-разному, но наверняка все согласятся с тем, что ментальность каждого народа определяется тем, какой вид творчества стал для него основополагающим. Потому есть культуры говорящие, где развились ораторские школы, где непрестанно соревновались в красноречии; есть культуры играющие, которым для самовыражения необходимы сцена и перевоплощение; есть культуры танцующие, чьё зерно заложено в движении, пластике. А есть культуры поющие, для которых слово оживает лишь тогда, когда оно одухотворено особой неземной музыкой, когда фонетика языка обретает мелодичность. Так русское «поющее сердце» во всём ищет «омузицированное» слово: и в поэтической строке, и в партитуре классического композитора, и в народной песне. Но чтобы «возлетать во области заочны», где обитает не душа, а дух, русскому человеку нужно иное пение, иная музыка, свободная от деления звука на доли, от генетической этнической памяти, культурной традиции – нужна музыка, живущая вне времени и пространства, пение, звучащее с ангельских высот.

Потому и стала Псалтирь для русского поющего сердца самой близкой книгой Ветхого Завета. В нашей речи живут размеренность и напевность псалмов, наш словарный запас хранит стихи из Псалтири. Как с духовным щитом, с 90-м псалмом на груди русские воины шли на ратный подвиг, а для русского поэта переложение псалма всегда было таким же боговдохновенным делом, как для художника роспись храма. Пронизанная Божественным светом, русская культура живёт и дышит псалмами. Это дыхание разлито в житиях святых, в проповедях святителей и исповедников, в мыслях учёных-лингвистов. Собрать эти золотые нити Псалтири, сияющей вязью вплетённые в нашу культуру, создать единую картину Псалтири в нашем мироустройстве – вот предназначение книги, православного учебника Ольги Михайловны Мокшениновой «Поэтика Псалтири».

Михаил Кильдяшов, член Союза писателей России