Александр Васильев
Прежде чем началась застройка улицы Чкалова и других современных районов областного центра, все они в деталях – с домами, перекрёстками, скверами, школами и детсадами – появились в сильно уменьшенном виде из-под рук одного и того же человека.
Это сегодня объёмный, виртуальный проект застройки любого масштаба можно создать с помощью компьютера, а в 70-80-х годах архитектурные решения утверждали, глядя на макет, в точности представлявший будущий оригинал. Всё имело значение: точность размещения объектов, выверенный масштаб, соотношение частей и целого и верность в деталировке.
Захар Николаевич Мишучков, кажется, первый, кто сделал точную копию Дома Советов. Модель из дерева и пластмассы была необходима для утверждения важного градостроительного проекта в Москве. Два месяца не покладая рук трудился умелец.
- А как же - сам Гаранькин попросил! Кто ему откажет? Это же наш человек был!
Через одиннадцать дней Захару Николаевичу исполняется 90 лет. Уже одно это обстоятельство выделяет его среди многих оренбуржцев. Однако глядя на живое, с умными глазами лицо пенсионера, не дашь ему больше семидесяти. Но это совсем не потому, что жизнь у него была лёгкая да весёлая.
Родовой корень Мишучковых находится в казачьих илекских Подстёпках. Захар был одним их четверых детей. Мать умерла, едва мальцу исполнилось тринадцать.
- И индустриализацию, и коллективизацию – всё я прошёл, - вспоминает Захар Николаевич.
В 17 лет оказался в Оренбурге. Парню повезло: его взяли учеником слесаря в автороту лётного училища. В авиамастерских на ул. Краснознамённой начиналась его трудовая биография. Легендарную «полуторку» «ГАЗ-2А» и знаменитую трёхтонку «ЗИС-5» Мишучков изучил как свои пять пальцев. Автомобилей тогда в Оренбурге, не в пример нынешним временам, было очень мало. У детворы высшим шиком зимой считалось незаметно зацепиться крюком за проезжающую машину и прокатиться на коньках по обледенелой каменной мостовой.
Машины были почти в диковинку, а мастера, их починявшие, почитались, как сегодня космонавты. Поэтому служить в армию в сороковом году Мишучков пошёл по особому набору и был направлен в забайкальскую Даурию, в 222-й танковый полк. Всю войну танковые подразделения являлись сначала основной сдерживающей, а затем и главной наступательной силой в последних боях Второй мировой – с милитаристской Японией.
Быстроходные танки «БТ-7» Мишучков в шутку называет кавалерией. Лёгкая боевая машина с тринадцатимиллиметровой бронёй и авиационным двигателем, хотя и уязвимой была для лобовой атаки, развивала по российскому бездорожью фантастическую по тем временам скорость – до 60 километров в час, а без гусениц (танк мог и это!) – и все 80. В 43-м году механик-водитель Мишучков пересел на новенький «Т-34». До сих пор старый танкист хранит уважение к легендарной машине. Правда, ухода и обслуживания она требовала особенного. В диких монгольских степях, в сорокаградусные морозы танкисты вручную копали маскировочные ямы для своих машин, жгли солярку, чтобы разогреть двигатель, – не было тогда и в помине незамерзающих жидкостей.
- Зато нам с нашей мощью одного августа в 45-м хватило, чтобы разгромить Квантунскую армию, - гордится старый солдат.
О той войне напоминают награды на кителе Мишучкова: ордена Великой Отечественной, монгольские знаки отличия, медаль «За победу над Японией» и самая главная регалия – «солдатский орден», медаль «За отвагу».
Демобилизовался Мишучков только в 1947-м. Вернулся в Оренбург и на всю жизнь связал судьбу с городом. Работал большей частью по специальности. Начинал в «Автогужтранспорте». В полувоенной организации под его началом кроме автомобилей были и семь гужевых повозок с лошадьми. Потом Захара вызвали в военкомат и задали очень традиционный для того времени вопрос:
- Товарищ Мишучков, вы коммунист?
- Так точно! - не менее традиционно ответил старшина.
После этого на выбор ему предложили работу в Уральске – обучать вождению молодых танкистов или заведовать авточастью в Оренбургском зенитно-ракетном училище. Так «зенитка» стала основным местом работы Мишучкова на долгие годы – вплоть до 1980-го. Служил начальником технического пункта обслуживания автомобилей, автомобильной мастерской, технической лаборатории. Более двухсот спецмашин – с ракетами, пусковыми установками - находилось под его руководством. Само собой ответственность и нагрузка у старшины Мишучкова были намного выше, чем у гражданских специалистов.
Завершив ратную деятельность, Захар Николаевич не ушёл на покой, как большинство сверстников. Его с готовностью взяли на работу в институт «Оренбурггражданпроект». Мишучков пришёлся ко двору тем, что кроме ремонта самых сложных узлов и деталей автомобилей любой марки мог он творить чудеса и в других, порой более тонких сферах деятельности. Другими словами, военный отставник был мастером на все руки. Например, однажды на досуге собрал и выточил недостающие детали для старинных настенных часов. Они до сих пор исправно служат одному из двух сыновей. Десять лет ещё Мишучков проработал макетчиком – строил будущий Оренбург в миниатюре. На фотографиях той поры его макеты городских микрорайонов выглядят совсем как нынешний город с высоты птичьего полёта.
Но не только в будущее уносился мыслями умелец. Посетители музея истории Оренбурга на набережной не смогут обойти стороной историческую экспозицию города-крепости, мастерски сработанную Мишучковым под руководством краеведа, ныне Почётного гражданина Оренбурга Виктора Васильевича Дорофеева, знающего каждый камень в степной столице со дня её основания.
Но в моём представлении жизнь Захара Николаевича Мишучкова больше ассоциируется с карманными часами на цепочке, которые он продемонстрировал при встрече.
- Довоенные, Кировского завода. До сих пор идут без остановки! - похвастался пенсионер.
Реликтовый уже хронометр Московского часового завода отсчитывал и время молодости, и фронтовой и трудовой жизни Мишучкова. Минуты складывались в часы, часы в недели, годы в десятилетия судьбы, которая вплеталась-переплеталась с судьбой города и в конце концов стала неотделимой от его вчерашнего и сегодняшнего дня. «Без меня народ неполный», - считал литературный герой. И Оренбург непредставим без таких людей, как Мишучков и тысячи других горожан, оставивших пусть и неприметный на первый взгляд, но такой важный след в том, чем мы сегодня так гордимся и дорожим. «Без меня Оренбург неполный», - могли бы сказать они. И вряд ли кто станет им возражать.