– восклицают оренбуржцы. Но такая ли уж «не наша» нынешняя жара? Предлагаем читателям отрывок из «Путеводителя по Оренбургу» Ф.И. Лобысевича, отпечатанного в Санкт-Петербурге в 1878 году.

Климат, бураны, растительность, дачи
Климат в Оренбурге ежегодно сильно изменяется: нет уже тех жестоких стуж зимой и сильнейших буранов, которые заметали дома и, как сохранилось предание, не давали жителям, странствовавшим по тёмным улицам города, попадать туда, куда они шли. Так, были примеры, что идущие в собрание попадали совсем в другую сторону города. Зима здесь чрезвычайно ровная и здоровая, холода, правда, сильные, увеличивающиеся от постоянного ветра и доходящие до 38о по Реомюру (градусов по Цельсию. – Ред.), лето же, преимущественно всегда пыльное, сухое и чрезвычайно знойное, доходящее до 35о по Реомюру (градусов по Цельсию. – Ред.). Жар и удушливый ветер совершенно душат и жгут людей и природу. Весны почти не бывает, потому что только в первой половине апреля сходит снег и уничтожаются морозы, а затем, в первых числах мая, начинаются уже довольно сильные жары, постепенно и быстро увеличивающиеся, так что собственно того очаровательного теплоприятного времени года, которое так благотворно на юге России и зовётся весною, здесь не существует. Осень здесь самое приятное время года. С начала августа и даже во второй половине сентября жар начинает спадать и воздух делается более влажным и приятным, но в начале октября уже начинаются утренники, и почти всегда в конце октября устанавливается зима, так что холодного времени в Оренбурге, средним числом, 6-7 месяцев.
Река Урал бывает подо льдом в год, средним числом, около 155 дней.
Бураны, свирепствующие здесь, бывают или низовые, или верховые. Первыми называются те, которые гонятся сильным ветром, поднимающим снег и метущим его во все стороны. Такие бураны продолжаются иногда несколько дней и заносят дома, а на улицах делаются громадные сугробы, но буран верховой далеко опасный и хуже: бедный путник, которого застанет такой буран в степи! Снежные волны, с пронзительным свистом ветра, бьют всё, что им попадается. Не только человек, но и животное выбивается из сил. Дорога исчезает, и нередко и путешественники, и стада замерзали в нескольких саженях от жилища, иногда почти на улицах сёл и деревень. Растительность в Оренбурге небогата: роща за р. Уралом, очень жиденький сад подле здания Караван-Сарая, сквер на площади и бульвар вдоль берега реки Урал, от генерал-губернаторского дома до зимнего собора, да садик против самого генерал-губернаторского дома, - вот и всё. Цветов в городе почти нет, а в оранжереях они считаются редкостью. Здесь никогда нельзя увидеть тех великолепных букетов, которые в Петербурге на любой улице можно купить за 15-20 к. Фруктов и ягод также мало: первые яблоки, груши, апельсины и лимоны привозные и не совсем дёшевы, так, яблоки продают зимою 15-20 к. фунт, а летом 7-10 к. фунт; апельсины от 60 к. до 3 р. десяток; одно местное и дешёвое – арбузы, огурцы и дыни; большой прекрасный арбуз и дыню можно купить по 10 коп. Целые горы их лежат на базаре, а огурцы продают тысячу за 80 коп; ягоды - клубника, ежевика, смородина и вишни лесные - вот и всё. Влияние климата на здоровье людей и животных, по отзывам медиков, здесь является сообразно временам года, но все болезни не достигают сильного повального развития. Лето и осень особенно вредны для детей, но и в этом случае главную роль играет дурная санитарная и вообще жизненная обстановка большинства населения – крайнее неряшество и наше русское «авось» и «небось».
Оренбургские дачники, за исключением немногих, имеющих дачи в роще, живут в некоторых станицах по Уралу и в окрестных деревнях, из которых ближайшая к городу, Бёрды, лежит в семи верстах. Деревня Бёрды, впрочем, способна к тому, чтобы устроить в ней воксал для летних увеселений. Она расположена на горе, близ воды, окружена зеленью – тут бы можно было создать что-либо получше тесных деревенских изб, но пока ещё подобные проекты не занимали, как видно, предприимчивости оренбургских промышленников.
Другой сорт оренбургских дач – это киргизские кибитки (конического вида палатки, обитые войлоком). Небогатые люди или лица, связанные служебными обязанностями с городом, покупают киргизские кибитки и располагаются в них, где вздумается: в зауральской роще, или на берегу Сакмары, или где-нибудь под тенью нескольких деревьев. Пару таких палаток, стоящую примерно до 80 рублей, считают весьма достаточным помещением для небольшого семейства. В таком случае, одна из таких палаток (господская) убирается коврами и необходимою мебелью; другая же (людская) служит кухней и жилищем для прислуги. Подобных, наскоро импровизированных дач в окрестностях Оренбурга можно встретить не мало, но все располагаются одна от другой, как будто оренбуржцы сами бегут общества.