Ольга Мялова-Слабодич
В этом году ветеран Великой Отечественной войны, участница Сталинградской битвы Александра Васильевна Залесная празднует свой 90-летний юбилей. Она прошла едва ли не по всем дорогам войны – от Сталинграда и Саратова до Польши и Берлина.
Свой день рождения она отмечает дважды в год. 27 апреля значится в свидетельстве о рождении по старому стилю. (Именно в этот день приносят ей цветы ребята из близлежащей школы №23.) А по новому – день рождения ветерана приходится на 10 мая. Так что вместе с Днём Великой Победы праздник получается двойной.

Воевать, а не романы крутить!
Александра Залесная – в девичестве Саша Наглова - родилась на хуторе Ивановка Переволоцкого района. Когда началась война, работала в санитарной бригаде ТРЗ, состоявшей из двадцати пяти девушек.
- Многие из нас в 1941-м году просились на фронт, но всем было отказано: «Сейчас добровольцев не берём». Зато в следующем взяли всех девчат…
Оренбурженки ушли на фронт связными. Здесь пригодилась Саше довоенная работа в Переволоцком отделении связи: стала «слухачом».
- Сразу направили нас под Сталинград. Первая рота, второй взвод. Стояли в Бекетовке, в Красноармейске, на Мамаевом кургане. А бомбили там! – она выразительно качает головой. – Самолёты беспрестанно летели, и огонь стоял такой, что пелена дыма окутала небо, как тучи. Солнца не было видно…
Как-то в блиндаже Александре вдруг стало плохо, температура поднялась до сорока. Пришлось идти за километр в военный госпиталь. Там сделали жаропонижающий укол и отправили обратно. «А тут подстерёг меня немецкий «Фокке-Вульф-189» (мы его называли «рамой»), спустился и начал стрелять!» Саша успела спрыгнуть в один из сапёрских окопов - они располагались через каждые пять-шесть метров.
Отдышалась, пригляделась, а рядом девушка сидит. Сжалась, забилась в угол, голову руками прикрывает…
- Я смотрю, а это моя подруга, землячка с нашего завода Таня Харламова! Мы с ней обнялись на радостях, разговорились, и страх сам собой пропал!
Чуть позже Сашу направили на курсы младших командиров в город Энгельс по другую сторону Волги. Через великую русскую реку при сорокаградусном февральском морозе, в лютую пургу шли пешком с подругой. Сослуживица лицо укутала – глаз не видать. А Саша ничего не боялась: так и шла с открытым лицом против пурги.
- Сопровождал нас один молодой сержант, которому я, видно, очень нравилась. И винтовку с противогазом у меня отобрал, чтобы нести, и всё ахал: «Закрой лицо, обморозишь! Лицо закрой!» Так и вился вокруг меня, так и хлопотал… Симпатичный. Но я-то воевать приехала, а не романы крутить!
Обучение проходило в бывшем немецком поселении под Энгельсом, откуда к началу войны эвакуировали всех немцев. На курсах Александра нашла новых подруг: «Были там сталинградские девчонки, вот уж храбрые, отчаянные! Были и пензенские – скромные, пугливые, домашние такие, в платочках, валеночках…» Поселили этих пензенских в добротных, тёплых домах, а они ночью шум подняли: услышали вражескую речь… в стенах.
Смеху было! Оказалось, что в домах остались немецкие приёмники…

«Им бы конфеты, им бы сонеты…»
Трудно девчатам на войне. Иной раз не столько даже страшно, сколько… неудобно. Женщине ведь не только голову беречь надо, но и честь. И красоту.
Таясь от строгих лейтенантов, которым только дай повод недобро подшутить над «бабьей блажью», девчонки перешивали косо сидящие, широкие, не по размеру выданные гимнастёрки, устраивали постирушки, затевали банные дни, втихую бегали к реке – голову помыть… Благо большинство были пострижены под «польку», под мальчика, так что с шевелюрой управлялись быстро.
- Я на фронте старалась каждый день голову мыть. Волосы засаливались быстро, - признаётся Александра Васильевна. – Как-то мы с Любой Калмыковой взяли котелки, спустились в лощину к роднику. Приходим, а там две зенитчицы бельё стирают для своего расчёта. Плещемся мы, болтаем… Как вдруг - летят над нами в сторону Сталинграда четыре самолёта-бомбовоза, а с ними истребители. И стреляют прямо по нам!
Девушки заметались по лощине… Сперва старались сбиться в кучу, но быстро сообразили: нужно рассыпаться! Связные отдельно, зенитчицы отдельно – глядишь, кто-то и выживет. Так и сделали: разбежались девчонки поодиночке, попрятались в кустах, стали ждать…
Мало-помалу всё улеглось. Зенитчицы остались стирать, а связные побрели вон из лощины. Не тут-то было…
- Вжжжих! – пролетела между нами птичка. Вжжжих! – ещё одна. Люба кричит: «Сашка, в нас опять стреляют!» Снова мы упали… Оказывается, сбили наши зенитчики один из немецких истребителей. Валяется он рядом и горит, а в нём сидит немец, весь обгоревший, и стреляет из огня. До того увлёкся нами, что не заметил, как с тыла подошли советские солдаты. Успокоили его…

Держись, боевая подруга!
Десятки раз Александра Васильевна попадала в такие переделки, где и мужчина поседеет, а всё же над опасностью смеялась. Приходилось! Уворачиваясь от пуль и снарядов, бегала «стометровки» от одного пункта связи до следующего. Другие девчата съёжатся в окопах, орут: «Младший! Я боюсь!». А младший лейтенант Саша Наглова сверху им кричит: «Чего вам там бояться-то? Я тут без каски бегаю, и ничего!»
- Молодость есть молодость – ужас стараешься обратить в шутку, - признаётся Залесная. – Потом и вовсе привыкнешь: сидишь на крыле самолёта и платочек вяжешь, а рядом бомбы падают. (Да-да, оренбургская пуховница взяла на фронт крючок и нитки! А ещё прихватила девичью подушку-думочку, с которой прошла всю войну, – спала с ней и на снегу, и на траве, и в окопе.)
А то - едем в машине, летят над нами самолёты. Бросают на нас то бомбы, то листовки, газеты гитлеровские (нам давали команду собирать эти листовки). На русском языке призывали сдаться: «Поднимай белый флаг и втыкай штык в землю!».
Шофёр маневрировал – то медленнее, то быстрее, то и вовсе остановится… Ничего, выжили!

Идёшь мимо лагеря – отвернись!
Но и у неё, такой бодрой и бесстрашной, порой стыла кровь в жилах…
Никогда не забудет Залесная страшный случай под Саратовом. «Столько зверья было, выли рядом волки – из землянок страшно было выйти…» Две связистки однажды отправились налаживать связь. Одна с «кошками» - залезла на столб, другая не смогла. Там же, на месте, и растерзали её волки. Стрелять пытались обе – только разозлили зверя…
Никогда не забудет она, как упали возле их позиций два самолёта: советский и немецкий.
- Разлетелось всё: целого трупа нельзя было найти. И мы их собирали по косточкам, по кусочкам, наугад. Сколотили два гробика. Три дня стояли на часах возле этих самолётов с винтовками…
Невозможно забыть вид разрушенного Харькова («Домов не было, торчали одни печные трубы»), на станции которого по пути в Польшу пришлось стоять трое суток… А много позже, уже под Берлином, на её глазах погибнет подруга Вера Понькина, связист №5: «Снаряд ударил в голову, мозги размазало по дороге…»
Но самое страшное, что видела в своей жизни Александра Залесная, – горы человеческого пепла в оставленном фашистами концлагере Майданек. Незадолго до прихода советских полякам было внушено: идёшь мимо лагеря – отвернись. Только повернёшься – часовые застрелят.
У всех прохожих затекали шеи. Но и по доброй воле смотреть туда никому не хотелось.
- Своими глазами я видела барак для пыток, барак для казней, барак, где играл оркестр, чтобы заглушить крики жертв. Один был битком набит дамскими туфельками разных размеров, второй – мужскими ботинками, третий – детской обувью, - горько рассказывает Александра Васильевна. – Пять печей рядом, жерла как в наших, русских печах, носилки вроде санитарных. Пятнадцать минут в этих жерлах – и от людей оставалась зола… Огромные ворохи золы.
Один вопрос мучил меня с тех пор: чем и как топили эти печи? А совсем недавно, из телевизионной передачи, узнала, что фашистские печи работали по принципу современных микроволновок…
И когда я увидела в Польше казнь начальников концлагерей – их вели через город, люди плевали в них и швыряли всем подряд, – то ничуть не пожалела. Они болтались на виселице несколько дней. Собаку – и ту жальче…

«Яки дужи русские паненки!»
Как-то шли наши девчата через польскую деревню близ Люблина. Из огорода увидела их местная жительница и закричала мужу: «Пан! Пан! Погляде, русские паненки идут! Ах, яки дужи (какие хорошие)! А почему роги нету?»
- Полякам немцы до этого наплели, что у советских женщин рога растут! – смеётся Александра Васильевна. – Я сама листала немецкий пропагандистский журнал, где описывались наши якобы уродства…
А уже по дороге на Германию у советских связных кончилось горючее. Отважная Санька, подхватив двух однополчанок, вышла на дорогу, стала «голосовать». Из остановленной машины выглянул шофёр:
- О, землячка? Из Оренбурга? А я из Орска! – И налил девчатам целое ведро бензина. Вот так и доехали до берлинских ворот, где советской рукой была сделана знаменитая надпись: «Здесь находится логово фашистского зверя».
Недалёк уже был заветный майский день 1945 года, когда Саша Наглова, обнимая однополчанок, счастливо кричала:
- Ура! Войне конец! А у меня, девчата, завтра день рождения!
… Родина наградила Александру Васильевну Залесную медалями «За оборону Сталинграда» и «За Победу». Сама жизнь за мужество, стойкость, трудолюбие и оптимизм подарила ей двух прекрасных дочерей, пятерых внуков, ныне уже взрослых. А ещё - завидную энергию, здоровье и надолго сохранённую красоту.