Главным литературным событием года в Оренбурге будет, без сомнения, праздник пятидесятилетия областного литературного объединения имени Владимира Даля, к которому и приурочен выпуск трёхтомника «Внуки вещего Бояна». В него вошли произведения прозаиков, драматургов, очеркистов, сказочников, поэтов, бывших воспитанников литобъединения, таких знаменитых как Пётр Краснов, Иван Уханов, Фарид Нагимов, Алексей Саморядов, Владислав Бахревский и самых молодых, одарённых, перспективных двадцатилетних как Варвара Заблицкая, Ольга Мялова, Алеся Фокина, Михаил Кильдяшов, Марина Суркова, Алексей Гнеушев.

Валентина Петрова

Звёзды
Проснёшься так, от ничего.
Поймёшь: уже довольно поздно.
Блеснёт в окне — и ты бегом
Смотреть оранжевые звёзды.
Они по крыше — и в окно,
По мокрой лавочке у дома,
Со звоном где-то за селом
Летят в озябшую солому.
А ты, с девчоночьей душой,
Наивной, для всего открытой,
Всё веришь в сказки и любовь,
Так быстро боли позабыты.
Допустим, ранам всем зажить,
Их можно в прошлое зачислить.
Но, сумасшедшая, скажи,
Где звёзды,
Здесь же листья, листья...

* * *
Так далеко ещё до мая,
Но ласковы уже лучи.
И за живое задевая,
Уже звучит, уже звучит
В чистейшем воздухе рассвета,
К полудню в ветре, у окна
В немом движеньи хрупких веток –
Непредвратимая весна!

* * *
Освободилась, слава Богу!
Освободилась от тебя.
Отходит сердце понемногу,
Уже любя и не любя.
Уже могу пройти, не глядя
На дом, в котором ты живёшь,
На дом, где весело и ладят,
Где ты другую любишь, ждёшь.
И не волнуясь, не ревнуя,
Уже не мучая себя,
Уже могу, могу, могу я...
Жить без тебя, жить без тебя...


Наталья Ковалёва

* * *
«Сколько можно ждать, ответь мне», -
Я спросила у дождя.
Но сорвал надежду ветер,
Новый ветер без тебя.
Прокричу до неба: «Где ты?»
Сердце ноет от тоски…
Ты прости мне слабость эту
И любовь мою прости.
Я рукой поправлю локон,
И слезу смахну рукой...
Льётся свет из дальних окон,
Нарушая мой покой.

* * *
Мимо ветер, мимо дождь
И гроза упрямо мимо...
Эта правда, словно ложь, –
Так сладка и так ранима,
Эта музыка чиста,
Как хрустальный лик бокала,
И желанные уста
Я во сне поцеловала.
Блеск зарницы сотворён,
Новый день... Немая дата...
Ты другим теплом пленён,
Как моим теплом... когда-то...

Прощальная
В отзвуке нечаянной любви
Не найти былого утешенья.
Ты моё безмолвие прими
Как свою отраду и спасенье.
Быть мечтою больше не хочу,
Да и раньше, видно, не хотела.
Без речей навеки разлучу,
Как тогда соединить сумела.


Михаил Кильдяшов

Розовые очки
Хочешь, розовые очки
С детских глаз я твоих сниму?
Словно пламени язычки,
Правда вспыхнет в густом дыму.

И завертится карусель,
Вторя каждому виражу,
Я тебе, как Полишинель,
По секрету всё расскажу:

Здесь у каждого своя роль –
У поэта и палача,
Видишь: голый в толпе король
И безропотно все молчат.

Ври, заискивай и лукавь,
Если хочешь идти вперёд,
Где здесь вымысел, а где явь
Разве кто-нибудь разберёт?

Только вечные дурачки
Будут всюду проворней нас,
Можно снова надеть очки
Или лучше лишиться глаз.

Сети
Там, где земля теперь в снегу
И воет ветер,
Забыли мы на берегу
Пустые сети.

А ведь любовь поймать могли,
Талант и славу,
Мы, обитатели земли,
Боялись плавать.

Свои покинем берега
Под шёпот снега,
Но у чужого очага
Нам нет ночлега.

Пьеро
Пусть слова остаются словами,
Даже те, что слагались в стихи,
Вытирая глаза рукавами,
Я свои вспоминаю грехи:

Я хотел, чтоб ты стала любима,
Чтобы каждый поверил в добро.
Ты меня не узнала без грима?
Это я — твой унылый Пьеро.

И когда я остался без маски,
Ты боишься смотреть мне в глаза,
Персонаж непридуманной сказки,
Я тебе обо всём рассказал.

Слова
Хула, хвала или пророчество
То мелодичны, то сухи,
Слова боятся одиночества –
Объединяются в стихи.

Мы в них всегда найдём прощение,
Порой погрязшие в грехах.
Слова боятся обмирщения –
Сакрализуются в стихах.

* * *
Любовь твоя — финал, этап ли
В моей запутанной судьбе,
Что набирается по капле,
Я сразу отдавал тебе.
Ты многое сказать могла мне,
В итоге сказано «Прости...»
И что начертано на камне,
Диктует разные пути.

* * *
Жизни линию мне продлишь
Острым лезвием до запястья,
Жажду нежности утолишь,
Обещая любви и счастья.

Всем под солнцем не хватит мест,
Но стихи не боятся прозы,
Терпеливо донёс я крест,
И остались в руке занозы.

Беспощадные палачи
Молча гвозди забьют в ладони –
Раны тяжкие залечи,
Все молитвы, что знаешь, вспомни.

* * *
О каждом слове будем горевать
И сетовать на каждое движенье,
В колодцы станем мы с тобой плевать,
Своё на дне увидев отраженье.

Забудем непорочные мечты,
Которыми навек переболели,
Мы будем за собой взрывать мосты
И выходы заваливать в тоннеле.

Теперь из молодого тростника
С тобою мы не вырежем свирели,
Но отзовётся нам издалека
Всё, что однажды не преодолели.


Иван Ерпылёв

Макарьев
На холме застыл монастырь –
Белокаменная громада,
Развернул свои плечи вширь
И сияет тебе лампадой.

Не свались в крепостной ров,
Не входи со своим уставом.
Звучно лязгнет тугой засов
И откроется дверь устало.

Если хочешь молиться — молись,
Если хочешь — глазей да слушай.
Но поверь, златоглавая высь
Навсегда западает в душу.

Городец.
Источник Никола-ключ
Пахнет сыростью, грязью и сеном.
Комары выпевают трель.
Закатаю штаны по колено
И войду босиком в купель.

Лишь на это хватило отваги:
Ледяная всё же вода,
Но и эти четыре шага
Обожгли меня навсегда.


Алексей Гнеушев
* * *
С мира — по звёздочке. Вот и
Незрячему — небосвод...
Дьявол, лишённый свободы,
Быстро умрёт.

«Небо — бесплатно!» Радость и
Жадность из глаз глядит...
Бог, не имеющий жалости,
На выборах не победит.

— Но если не Он, то кто же?!.
(Дьявол умер в тюрьме).
С мира — по лампочке. Может,
Круто зажжём во тьме...

Но я кое-что вижу,
Что, видно, не видишь ты.
Не надо идти поближе!
Любуйся из темноты.

Смотри: неоново-строго
Взирает в сторону тьмы
Сиятельный облик Бога,
Подсвеченный образ Бога,
Предвыборный постер Бога
На воротах тюрьмы.

И если на строгое «Кто ты?»
Выдашь ответ не тот,
С мира — по досочке. Вот и
Эшафот.