Наталья Грищенко

За освобождение мужа из СИЗО он потребовал двести тысяч рублей. Она поверила, так как все знают, что в милиции берут взятки...

- Давай деньги, и твой муж и золовка вернутся домой, - предложил незнакомец, назвавшийся Евгением Фроловым.

- Вы кто? – Алина Киреева ошарашенно смотрела на гостя.

- Я из Орска, сотрудник шестого отдела по борьбе с организованной преступностью, - отчеканил мужчина и с нажимом добавил:

- Откажешься - пожалеешь...

В тот же вечер такси умчало Алину и нечаянного спасителя ее близких из Новотроицка в Орск. Остановились у здания УБОП.

«Поздно уже, а его впустили, - отметила про себя Киреева, - значит, и вправду, работает».

- Встреча откладывается: тот, кто сможет нам помочь, будет утром, - пояснил Евгений.

На следующий день они вошли в здание вместе.

- Ваша проблема почти решена, - обнадежил «фээсбешник», - недели через две ваших родственников освободят.

Алина даже спасибо сказать забыла – как тут звание и должность запомнить! Через несколько дней полностью рассчиталась с благодетелем. Написав расписку в получении денег, Евгений Фролов... исчез. Следующая встреча была отнюдь не утешительной – «спаситель» требовал денег и внаглую угрожал. Угроза могла стать реальностью...

- На меня напали подростки, а через час позвонил Евгений и с издевкой спросил о случившемся, - жаловалась Алина следователю...

На этот раз она пришла в милицию как потерпевшая. Евгений оказался не сотрудником Фроловым, а гражданином Шпаком... мошенником со стажем. Перед тем как провернуть аферу с «освобождением», он сам уже отсидел семь лет! А как же сотрудники ФСБ, они-то были настоящими? Милиционерами – да, взяточниками – нет. Шустрый жулик попросту обвел их вокруг пальца.

- Мнимый Фролов пришел к нам в дежурную часть и попросил разобраться в беззаконии милиции и прокуратуры Новотроицка, - рассказывает сотрудник УФСБ. - Он заявил, что уголовное дело в отношении Киреевых сфабриковано, а также предложил помощь в предоставлении информации о контрабанде наркотиков. Говорил весьма убедительно и обещал привести пятерых свидетелей, которые подтвердили бы факт фальсификации дела. На следующий день мошенник вновь явился и сообщил, что привел человека, располагающего информацией о наркотиках. Мы попросили пригласить этого свидетеля, «Фролов» ушел за ним и... не вернулся.

Не верить милиционеру у суда не было оснований. Да и показания обедневшей на двести тысяч коммерсантки не вызывали сомнений. Шпак при этом наизнанку выворачивался: писал Жириновскому, в Генпрокуратуру и во многие другие ведомства. А потом и вовсе душевнобольным прикинулся. Однако высокие инстанции осужденного не поддержали, а врачи дали заключение: вменяем. Беляевский районный суд приговорил «оборотня»-самозванца к четырем годам лишения свободы. Областной суд оставил приговор без изменения...

Почему Киреева попалась на удочку любителя легкой наживы? Неужели богатый жизненный, в том числе торговый, опыт не выработал нюх на мошенника? «Мы слишком много слышим о коррупции в милиции», - скажет читатель и будет прав.

В советские годы стражи правопорядка сами были под жестким присмотром: партийным и народным. Система была железной, но когда она рухнула, милиция оказалась практически бесконтрольной. Федеральное ведомство не подчинено местному самоуправлению, оно подотчетно только центральному начальству, а оно в Москве. Чтобы хоть как-то бороться с коррупцией на местах, восемь лет назад в МВД создали управление собственной безопасности. Сотрудники этой службы только за пять месяцев этого года выявили в Оренбуржье 22 «оборотня» и завели шестнадцать уголовных дел! (Столько же дел было и в аналогичный период 2003-его.) Кроме этого, за «подвиги» прошлых лет в 2004-ом за решеткой оказались шестеро бывших сотрудников. Кто скажет, что в милиции берут взятки? А много ли историй, когда попался сам взяточник?