Что испытывает человек, строящий тюрьму? Затаенное сострадание? Чувство вины? Мрачное злорадство? Оказалось, радость мастерового.

Подполковник В.В. Мананников водил нас по пустым тюремным корпусам, мимоходом отмечая особое, по западному образцу, лучеобразное устройство коридоров, отодвигая гремящие засовы тяжелых камерных дверей с глазками и кормушками, как бы проверяя на прочность хлопал ладонью по железным в два этажа нарам и демонстрировал надежность оконных решеток.

Лестничные пролеты, затянутые сеткой, небо "в клеточку" над внутренними двориками для прогулок, площадки для часового, четырехметровый бетонный забор с пока еще не натянутой в три ряда проволокой - все сработано добротно.

Виктор Владимирович показал и хозяйство. Свои скважины. Вода хотя и не минеральная, но питьевая, никакие городские перебои не страшны. Своя, тут же на территории, пожарная часть, уже оснащенная. Своя гостиница для приезжающих с номерами от грошевых до люксовых, своя пекарня, коптильня, магазин, сауна, два общежития для персонала и особая гордость - медсанчасть, равной которой нет ни в одном из подобных учреждений области.

Задаю злободневный вопрос про зарплату. Виктор Владимирович охотно объясняет: закрыли июль. Правда, не деньгами, товарами через магазин. Но цены умеренные, ассортимент достаточный. Порадовалась за милицию. Учителя и врачи и этого не имеют. Нет зарплаты, нет и спасительных продуктов "под запись". Но радость моя оказалась преждевременной. Эта привилегия - только для спецконтингента, занятого на стройке. Сотрудники же - в одинаковых для всех бюджетников страны условиях.

Когда-то здесь было довольно крупный лечебно-трудовой профилакторий N 2. Крупный по объемам работ: местная швейная фабрика отгружала продукцию вагонами. В рабочую одежду от "алкоголичек" можно было одеть всю область. Сами же 1700 склонных к злоупотреблению содержались в двух общежитиях, о привилегиях слыхом не слыхивали. И все-таки когда общественность решила, что женщин от пьянства насильственно лечить негуманно, и распахнуло ворота лечебно-трудовых профилакториев, обитательницы уходить не хотели. Многим идти было некуда. А тут хотя минимальные, но гарантии: крыша над головой и кормежка. На воле за это надо побороться.

Когда два года назад началось перепрофилирование бывшего ЛТП-2 в СИЗО-3, место представляло собой жалкое зрелище: поросший бурьяном овраг, пришедшие в негодность помещения. С тайным расчетом на помощь пригласили главу областной администрации В.В. Елагина. Губернатор походил, посмотрел, почин одобрил. Но СИЗО - в федеральной собственности и финансироваться должно из федерального бюджета. Однако денег Москва не давала. Выручали земляки, помогали кредитами, взаимозачетами, собственной продукцией. Если бы не "НОСТА" (П.Н. Гуркалов), завод ЖБИ (В.В. Иванов), ГАТП-4 (В.П. Крычик), "Оренбургнефть" (Р.А. Храмов), "Орскнефтеоргсинтез" - пребывать бы сейчас СИЗО-3 чуть выше нулевого цикла.

Сегодня в стройку уже вложено 16 млн. рублей. Это по объемам. Живых денег - чуть больше пяти процентов.

Губернатор, недавно вновь побывавший на уже завершающемся строительстве, не поверил глазам: опрятные парни в униформе, убиравшие территорию, приветливо здоровались, во дворе на клумбах цвели цветы, нарядно белели бордюры дорожек, из пекарни тянуло хлебным духом, ослепительно светило солнце.

Если бы не высочайший забор, возведенный на средства областной администрации, да решетки на окнах - пионерлагерь да и только. Да и отбывать здесь время до суда, которое порой тянется годами, предстоит несовершеннолетним. По последнему законодательству уголовная ответственность наступает задолго до брачного возраста - с 14 лет.

Но это тюрьма завтрашнего дня, хотя уже и недалекого. Про сегодняшние российские тюрьмы говорят, что в них нельзя сидеть, можно только стоять: на каждого заключенного приходится менее метра площади.

Одним из условий приема России в Совет Европы было приближение условий содержания подследственных к нормальным человеческим.

Условия жизни у нас на воле Запад интересуют меньше. В России же на одного "зэка" выделяется один рубль в сутки: обуть, одеть, обеспечить социальными гарантиями и медицинской помощью. Способностями резины наши "деревянные" не обладают, не растягиваются. Выход один - изыскивать внутренние резервы. Иначе не миновать бунтов.

Существенные изменения в условиях и порядке отбывания наказания внесло и принятие Уголовно-исполнительного кодекса РФ. Осужденным теперь предоставляются трудовые отпуска, время работы стало входить в трудовой стаж, осужденным гарантировано право на свободу вероисповедания, личную безопасность, социальное обеспечение, расширены основания выездов за пределы мест лишения свободы.

Однако планы с жизнью сильно расходятся. Нововведения требуют дополнительных капиталовложений, на деле же происходит уменьшение финансирования уголовно-исполнительной системы.

В Оренбургской области безработица охватила 80 процентов спецконтингента. Учитывая то, что в следственных изоляторах, исправительных учреждениях всех видов режима содержится 15 тысяч подследственных, потери в результате снижения объема производства достигли 145 млн. рублей.

Назрела необходимость перемен в стиле работы, потребовался руководитель новой формации: инициативный, разбирающийся во многих хозяйственных проблемах рыночных отношений. В 1996 г. приказом начальника УВД СМУ ОКСа УВД было передано в структуру УИН, а на должность своего заместителя генерал-майор милиции В. Тетерятник назначил полковника А. Тарнавского.

Недавно на Всероссийском совещании-семинаре руководителей территориальных органов управления УЖС Оренбургскую область уже упоминали в качестве положительного примера: начав с производства строительных материалов на базе одной из колоний,постепенно все учреждения занялись созданием строительной индустрии. Возводить следственный изолятор для несовершеннолетних - разгрузить имеющийся на бульваре СИЗО-1 в Оренбурге поручено было не кадровому стражу порядка, а выпускнику Оренбургского политехнического института В.В. Мананникову. Этаж возводится за 25 дней. И этот рекорд добровольный, не из-под палки, хотя и поставлен он осужденными.

Вот такой образец предприимчивости и созидания на голом месте и почти голыми руками. Если бы хоть немного живых денег - благоустроенный острог сдали бы уже к новому году.

300 мест для подследственных из расчета 4 кв. метра на человека - условия неплохие даже по международным тюремным меркам.

В гораздо меньшей степени, чем осужденные, подготовлен к трудностям перехода из одного департамента в другой персонал УИС.

Парадокс, но наибольшее число самоубийств приходится на персонал. Преступность же среди осужденных, как показывают исследования, за последние пять лет неуклонно идет на спад.

Причина снижения устойчивости работников под ударами жизни - в отсутствии нормальных жилищных условий, заработной платы, неблагоустроенном быте. Это по России. А в своем СИЗО подполковник внутренней службы В. Мананников намерен все устроить самостоятельно, без надежды на помощь со стороны. Не только осужденные, но и их охрана имеет право на достойный образ жизни.

В плане - строительство жилого дома для сотрудников, а пока заселили одно общежитие и вкопали грибочки над детскими песочницами. Возню малышей будет видно и мамам из окон за кружевными занавесками, и из забранных решетками камерных окон следственного изолятора для женщин и несовершеннолетних.

Фото Ларисы Терентьевой.