Татьяна Телевич

Бывалые люди рассказывают, что зачастую людей ломает не зона, а последующая жизнь на воле. По данным статистики, около двадцати процентов освобожденных вновь возвращаются за колючку.

Наше счастье - решето дырявое

Обмывая с друзьями полученный накануне диплом, двадцатитрехлетний Игорь стал участником драки. Парень он был спортивный, а потому хук слева надолго уложил соперника в больницу. Самого же Игоря, вчерашнего студента, отправили за решетку. После двух лет в колонии, он не представлял, что из тюремной неволи попадет на свободе в жестокую недолю. Тогда были надежды на семью, приличную работу (все-таки вуз закончил)... Но уже в первый месяц разрушил все иллюзии.

Клеймо бывшего заключенного ничего не значило лишь для матери да любимой девушки.

Но Игорь не отчаивался, даже женился. Казалось, что первый шаг к нормальной жизни он уже сделал, для полного счастья не хватало лишь средств к существованию. Он настойчиво искал работу, но практически везде получал вежливо отказ. Как на прокаженного, на него посмотрел директор школы, куда он пришел устраиваться по специальности. Только что появившаяся вакансия водителя в другом месте внезапно оказывалась уже занятой, а на промышленных предприятиях гуманитарии не требовались...

Жизнь походила на сито, через которое просеивалось все чистое, без пятен в прошлом, а потому с правом на дальнейшую жизнь. Оставшийся мусор отбрасывался. Во всяком случае так казалось Игорю в его поисках: работодатели, соседи и даже некоторые знакомые Игоря не допускали его в свою состоявшуюся жизнь. Лишь спустя год после освобождения парню удалось устроиться к частнику на строительство коттеджа. Однако хозяин, узнав, что Игорь бывший зек, не объясняя причин, урезал зарплату наполовину. Окрыленный тем, что наконец нашел дело, парень был согласен и на это. Его не смущало и то, что "коллеги"-таджики, самая дешевая на сегодняшний день рабочая сила, зарабатывали больше него. Но хозяин-частник стал задерживать, выдавать частями и без того небольшую зарплату. Игорь вынужден был уйти. И вновь начались безрезультатные скитания в надежде на трудоустройство. Как говорится, натощак и песня не поется, не то что жизнь складывается. Кража со взломом - и вновь Игорь оказался в местах не столь отдаленных...

Увы, но подобная история далеко не единственная. По статистике, лишь пятая часть бывших заключенных как-то приживается в отвергнувшем их обществе. К примеру, из 767-и освободившихся в Оренбурге в прошлом году только 178-ми удалось найти работу. У остальных же остается всего два пути для выживания - либо сидеть на шее у родственников, либо идти на новое преступление. Нетрудно догадаться, что многие выбирают второе.

Век без ошибки не проживешь. Каждый хоть раз в жизни да оступился, но если у не встречавшегося с Фемидой гражданина есть шансы на исправление ошибки, то почему общество не дает ни одного для бывших заключенных?

Ты, шестой, у ворот постой

- Подобная участь ожидает и тех бывших заключенных, которые обратились за помощью в службу занятости, - рассказала на совещании в горадминистрации директор Центра занятости населения г.Оренбурга К.П.Коваленко.- Хотя потребность в рабочей силе - огромная. Только в прошлом году было зарегистрировано тридцать две тысячи вакансий. По сути хватило бы с лихвой на всех сегодняшних заключенных, находящихся в Оренбурге. Однако из восьмидесяти трех обратившихся в 2002 году трудоустроить удалось только двоих(!). Клавдия Павловна, - обращаемся к директору Оренбургского центра занятости, - а чем аргументируют руководители предприятий отказ при наличии вакансии?

- Абсолютно ничем! Мы подбираем человека, направляем на предприятие. Но просмотрев документы пришедшего трудоустраиваться бывшего арестанта, работодатель отказывается от его услуг. Извиняясь сообщает , что место уже занято. Затем звонит нам с просьбой снять вакансию, но уже через неделю свободное рабочее место появляется вновь. Именно так поступает большинство руководителей предприятий.

Вроде бы можно понять руководителей, не рискующих принять на работу человека, осужденного ранее за преступление. Но с другой стороны, кому принесли прибыль полупустые цехи? Один из примеров - известный горожанам "Швеймех". Ведь там вполне могли бы обрести рабочее место с десяток бывших заключенных женщин. Кстати, по словам заместителя начальника УВД г.Оренбурга, начальника милиции общественной безопасности В.Ю.Трофимова, у слабой половины, освободившейся из мест заключения, нет ни одного шанса трудоустроиться. И если мужчины, не сумевшие официально найти работу, как-то выкручиваются на шабашках, сутками простаивая в поисках хоть какого-либо заработка на "черной бирже", то женщина остается совершенно невостребованной. На строительство коттеджей ее не возьмут, разгружать вагон тоже, а пригласить нянчить чужих детей и в голову никому не придет. Что ей остается? По свидетельству сотрудников правоохранительных органов, молодые (до 25 лет) бывшие заключенные "трудоустраиваются" на "местной Тверской" , которой окрестили проспект Дзержинского "ночные бабочки". Ну а женщины, пересекшие этот возрастной рубеж, оказываются в полной безысходности . Как правило, большинство из них спивается и заканчивает жизнь в полубомжевом состоянии. Есть, конечно, исключения, когда женщина до последнего борется с навалившимися тяготами свободы, но это исключения, подтверждающие правило. Доходит до крайности - бывшие заключенные просятся обратно в зону! Парадоксально, но в суровом, огражденном колючкой мире с вывихнутыми правилами и законами им живется легче, чем в нашем благополучном обществе. Неужели это норма?

Некоторым бывшим зекам сотрудники правоохранительных органов все же помогают устроиться в новой жизни. Таким образом, только в прошлом году на городские промышленные предприятия были устроены около десяти человек, почти столько же на автотранспортные. Но это забота отнюдь не милиции. Так кто же виноват? Руководители предприятий? Город? Область? Страна?.. Ясно одно - рабочих мест в Оренбургской области более чем достаточно. Иначе стало бы Правительство Российской Федерации утверждать квоты на въезд в Россию, в том числе и в Оренбуржье, иностранных граждан в целях осуществления трудовой деятельности. Только на 2003 год для нашей области были утверждены квоты на семь тысяч приглашений. Получается, иностранные рабочие руки у нас пользуются спросом, а свои куда девать? Руководители предприятий с большим желанием принимают на работу граждан стран ближнего зарубежья. Их не смущает, что за каждого иностранца придется выплатить государству около четырех тысяч рублей (существуют такие расценки). Они знают, что затраты быстро окупятся. Ведь приехавшие таджики, китайцы, вьетнамцы готовы работать за копейки. Зачем же работодателю смотреть на законную "чистоту" эмигранта?

В памяти всплывает 209-ая статья Уголовного кодекса, каравшая за тунеядство в эпоху СССР не только тех, кто не хотел работать, но и тех, кто отказывался (при наличии мест) трудоустроить желающих. К примеру, именно тогда на местном кирпичном заводе работало большинство освобожденных из мест заключения. Помимо этого, трудящимся предоставлялось общежитие, где каждый бывший зек мог получить хотя бы временную прописку. А сегодня? Нет работы, нет общаги, нет даже временной прописки (по некоторым данным, почти половина освободившихся сталкивается с этой проблемой) - из этого вытекает еще ряд практически неразрешимых проблем: паспорт получить невозможно, страховой медицинский полис соответственно, даже инвалидность выхлопотать и то не реально. А ведь многие выходят из зоны инвалидами. Оно и ясно - не в санатории отдыхали. Ну а остальных можно смело назвать - инвалидами жизни. Ведь бывшие заключенные относятся к социально незащищенной категории населения. А на убогого, как известно, всюду капает.

"Бывшие" часто говорят, что на воле не наживешься, да и есть ли на этой воле место для человека, однажды сделавшего неверный шаг? Речь идет не о тех, кто совершает их осознанно, периодически. Но ведь никто не застрахован от падений: от сумы да от тюрьмы!.. ...Возвращения Игоря ждут не только мать и супруга, но и маленький сынишка. И отбыв положенный срок, парень скоро вернется домой, на свободу. Только какой выбор она предложит ему на этот раз? Неужели клеймо зека вновь закроет все жизненные дороги?

Что там, ждет на свободе?

Горек хлеб неволи, но он все же есть...

Фото Ларисы Терентьевой.