Татьяна Телевич

Молоденькая "огнеметчица" Саша Старикова до войны была жительницей тылового Чкалова, работала в вагонном депо Южно-Уральской железной дороги. Мать умерла в сороковом. Девушку на фронт не брали - в то время на всех железнодорожников распространялась бронь. Чтобы попасть на фронт, Александра закончила курсы медицинских сестер. Через пару месяцев она уже воевала на 1-ом Украинском фронте. Санинструкторам приходилось нелегко. Порой раненый весил в два раза больше сестрички, а задача была не только отнести его в укрытие, но и оружие его доставить - иначе военный трибунал... К тому же на хрупких девичьих плечах висело и личное оружие - винтовка или автомат, две санитарные сумки, шины на случай переломов и так далее. Ночами в землянке бойцы сочиняли стихи своим медсестричкам:

Эти руки нам раны лечили

И сжимали в руках автомат.

С поля боя они выносили

Истекающих кровью ребят...

Александра и сама была ранена не раз. Но выжила, как и пятеро ее боевых подруг.

Ночами, когда в холодной, сырой землянке гасили коптилку, девчонки шепотом секретничали - о глазах молодого лейтенанта, мечтали о танцах, о любви. А во сне видели родной дом да теплый ноздрястый каравай на столе.

- Часто среди ночи раздавался приказ комбата: "Шурка, вставай, работу принесли!" Хватаешь впотьмах сумку и бежишь оказывать помощь, - рассказывает Александра Петровна. Вспоминает она и ужасный голод, который преследовал их, особенно в начале войны. Весила она тогда не более сорока пяти килограммов, еле ноги носила.

- Мы постоянно находились на передовой. Кухня не всегда могла туда пробраться. Приходилось ползти двести-триста метров до "котлопункта". И было это далеко не безопасно: либо ранят, либо убьют. Многие из тех, кто не выдерживал голода и отправлялся за едой, уже не возвращались. А тот кто возвращался, обязательно и на нашу долю еды приносил.

Кухню и кашеваров постоянно обстреливали. Однажды ребята из батальона, где была Александра, поймали стрелка-снайпера. Им оказалась молодая красивая немка, а скольких русских ребят она положила...

Санинструктор Старикова помнит все бомбежки, наступления, но самым страшным для Александры стало ночное форсирование Днепра.

- Светло было, как днем. Вокруг тысячи раненых и убитых, запах крови и гари... Мы ударили из "катюш", но немцы сразу засекали откуда идет пальба, и тогда по нам шарахнули шрапнелью. Мы потеряли почти половину батальона, - вспоминает фронтовичка. Большие потери были и при штурме Берлина.

- Дрались не то что за город, но и за каждый квартал, улицу, дом, подъезд, этаж...

Красный флаг над рейхстагом взмыл уже второго мая. Как и все, Александра бегала смотреть на горящее логово фашистов. Здание пестрело надписями, оставленными русскими солдатами, девушке едва хватило места, чтобы оставить и свой автограф.

Гражданские немцы часто обращались за медицинской и продовольственной помощью. Наши солдаты отдавали свои пайки детям "арийцев", - вспоминает Старикова.

Шестого мая ее огнеметный противотанковый батальон отправился в Дрезден и там накануне Победы нарвался на большую группировку фашистов, которые до последнего не признали капитуляцию Германии. До одиннадцатого мая для Александры Петровны и ее боевых товарищей продолжались ожесточенные бои. По сей день она празднует два Дня Победы - 9 и 11 мая.

Сейчас ей семьдесят девять. Она по-прежнему платит взносы в Красный Крест - уже 62 года - с того памятного дня, когда получила там диплом санинструктора. До сих пор, вспоминая о тех военных годах, Александра Петровна плачет. Ведь для людей, которые не жалея себя сражались за Родину, война продолжается и сейчас - в их памяти, в их сердцах.