Татьяна Судоргина

Проблемы пенсионного обеспечения всегда были актуальны. О том, как они решались в прошлом, рассказывают архивные материалы.

"Городской голова не приобрел права на пенсию"

Большая группа оренбургских гласных осенью 1901 года подписала заявление следующего содержания: "Журналом городской думы, утвержденном господином губернатором, назначено было городскому голове Николаю Акимовичу Середе за свыше четвертьвековое и полезное его служение городскому общественному управлению пожизненное пособие в размере 1 тысячи 200 рублей в год, независимо от того будет ли Николай Акимович продолжать службу или не будет.

Во время дебатов по этому поводу некоторыми из присутствовавших в собрании было высказано мнение, что при оставлении господином Середой службы такое вознаграждение за понесенные труды было бы недостаточно, так как Николай Акимович, посвятив себя служению городскому обществу, не приобрел права на пенсию из государственного казначейства.

Ныне Николай Акимович отставил свой пост и мы, гласные думы, считаем своим нравственным долгом ходатайствовать об увеличении назначенного Н.А. Середе пособия до 3 тысяч рублей в год или, по крайней мере, до 2 тысяч 400 рублей в год, то есть по 200 рублей в месяц, что по нашему разумению вполне заслужено трудолюбием и пользой, принесенными Николаем Акимовичем городу Оренбургу".

Передавая это заявление на рассмотрение высшего органа местной власти, представители управы сочли нужным обратить внимание на то, что "Николай Акимович при переходе на службу городу занимал должность мирового посредника и, конечно, оставшись на такого рода месте обеспечен был бы дальнейшей служебной карьерой, которая дала бы ему возможность на старости лет пользоваться хорошей пенсией. Перейдя же на службу городу, Николай Акимович принес в жертву и свою карьеру, потерял на городской службе здоровье...

Если городская дума нашла справедливым назначить бывшему секретарю управы В.Н. Иванову пенсию в размере 800 рублей в год, то по сравнению с этим назначенное Н.А. Середе ежегодное пособие в размере 1200 рублей может считаться далеко не достаточным и не соответствующим, так как обязанности городского головы требовали несравненно большего труда и знания, были сопряжены с серьезной ответственностью. По сим соображениям городская управа находит увеличение пособия Н.А. Середе вполне желательным и справедливым".

Гласные "закрытой баллотировкой большинством, 28 шаров против 12, постановили увеличить Н.А. Середе получаемое им пособие, в силу этого была произведена закрытая баллотировка предложенной суммы прибавки, причем большинством, 26 шаров против 14, прибавлено к пособию еще 600 рублей".

"Способствовал обогащению за счет города"

К протоколу заседания думы приложено "Отдельное мнение гласного Теребинского": "Я невольно учинил гадость: положил шар за прибавку Н.А. Середе 600 рублей, когда по совести я решительно против какой-либо прибавки, так как и 1200 рублей представляет хорошее обеспечение старости, особенно если принять во внимание очень расстроенное при продолжительном управлении Середы состояние городских финансов.

Нельзя не упомянуть об усердии В.Н. Ладыгина. Он предложил голосовать, а не баллотировать вопрос, то есть предложил прибегнуть к способу, который так умело применялся Середой, когда дело шло о том, чтобы угодить своим могущественным союзникам. Благодаря этому искусству добывать голоса гласных под пристальным взглядом учетчиков прошло и электрическое дело, составляющее одну из позорнейших сторон деятельности Середы.

...А вот и результаты его неусыпной службы верой и правдой: пыль и зловоние в городе такие же, как и 20 лет назад, вода подается с форштадтскими помоями, на улицах по ночам тьма, в тесных школах дети замариваются от спертого воздуха и в довершение всего - долги до 800 тысяч рублей. Генеральные смотры, произведенные в свое время пожарами и холерой, основательно засвидетельствовали, что Оренбург весьма неблагополучен.

Между тем, Н.А. Середа при большой популярности среди гласных, при благосклонном отношении к нему администрации, при чрезвычайной сноровке проводить в думе дела даже не честные, мог бы, действительно, завести и мостовые, и канализацию, и хороший водопровод, и поместительные школы, и поливку улиц, и электрическую дорогу, и хорошее дешевое освещение. К несчастью, ничего этого нет и, стало быть, Николай Акимович служил верой и правдой не городу, а кому-то другому.

Он очень хорошо умел угождать всем гласным, как выразился в похвалу Н.А. Середе один очень большой почитатель его. Вот в чем секрет пятикратных избраний - умел угодить всем гласным, которые, к сожалению, несколько односторонне понимали общественное благо (хороши ребята - стремились в гласные для того, чтобы голова им угождал, да еще очень хорошо угождал!).

Ну а угождал-то Николай Акимович гласным вероятно не сладкими только речами, а смотришь - одному лавчонка сдана за бесценок, другому земля по 3 копейки за квадратную сажень вместо 25 копеек, третьему десятина земли за 3 рубля вместо 15 рублей...

Но тогда надо удивляться недогадливости наших купцов, проектирующих прибавку. Если Николай Акимович был им полезен, способствовал обогащению их за счет города, то что стоит сложиться и купить ему доходный домик и таким честным способом успокоить его старость, а не возлагать это дело на шею города, который и без того много выстрадал в продолжительное правление Н.А. Середы".

Был ли объективен оренбургский депутат?

"Состояла учительницей почти 18 лет"

Для того чтобы выяснить, какое пособие при уходе на заслуженный отдых получали другие чиновники и служащие, перелистаем протоколы заседаний оренбургской городской думы начала XX века.

Инспектор народных училищ оренбургско-орского района 100 лет назад обратился в городскую управу с ходатайством об ассигновании единовременного пособия бывшей старшей учительнице оренбургского женского училища Анне Васильевне Матвеевой. Он просил принять во внимание то, что она "состояла учительницей почти 18 лет, за все это время исполняла многотрудные обязанности с полной добросовестностью и примерным усердием, за что и была неоднократно поощряема со стороны учебного начальства письменными благодарностями и Высочайшим пожалованьем серебряных медалей для ношения на груди на Александровской ленте, ныне оставила службу учебную только по преклонности возраста (51 год) и расстроенному здоровью. На получение пенсии в полном или даже в половинном размере из пенсионного капитала приходских учителей и учительниц при министерстве народного просвещения она не может рассчитывать, так как не выслужила в приходских училищах установленных 20-25 лет".

Городская дума "закрытой баллотировкой большинством, 20 против 15 шаров, определила: назначить Матвеевой единовременное пособие из городских сумм в размере 300 рублей из сметы 1902 года".

"Врачу назначено единовременное пособие"

Иначе отреагировали думцы на просьбу оренбургского губернского правления "дать заключение относительно назначения городскому врачу Лонткевичу пенсии из городских доходов".

Первым делом составили справку: "Господин Лонткевич состоял на должности городского врача с 30 сентября 1872 года. По доходной смете ежегодно назначается к поступлению в пенсионный капитал вычет в размере 2% с получаемого городовыми врачами содержания. С врача Лонткевича вычет этот производился в размере 12 рублей в год. Деньги эти поступают в общие городские суммы.

В должности городского врача А. Лонткевич состоял по 22 января 1902 года с окладом жалования в 600 рублей, заведующим Александровской больницей состоял по 1 декабря 1901 года с окладом в 600 рублей в год. При увольнении от занимаемой должности назначено единовременное пособие в размере получаемого им ежегодно жалования по двум должностям (1200 рублей)".

Представляя все вышеизложенное "на благоусмотрение" городской думы, члены управы доложили, что "назначение пенсии из городских средств лицам, служащим по городскому общественному управлению, не обязательно и может быть допустимо только при достаточности городских средств, а так как городское управление не только не имеет свободных средств, но и обременено значительными долгами и принимая во внимание, что А. Лонткевичу уже выдано пособие, городская управа со своей стороны полагала бы ходатайство о назначении пенсии ему из городских средств отклонить".

В результате депутаты высшего органа местной власти решили: "За неимением средств, пенсия бывшему городскому врачу назначена быть не может".

"В виду совершенной утраты здоровья пожарного"

Больше повезло оренбургским огнеборцам.

Весной 1915 года пожарный служитель Петр Самодуров направил городскому голове прошение о назначении ему пособия за долголетнюю и безупречную службу в пожарной команде. По отзыву брандмейстера, "Самодуров был одним из немногих не щадивших себя при исполнении долга службы".

Принимая во внимание "14-летнюю службу просителя и тяжесть ее, в особенности в зимнее время", пожарная комиссия сочла возможным "высказаться за назначение пособия в размере годового оклада при условии предоставления медицинского свидетельства о состоянии здоровья".

По заключению старшего врача Александровской больницы, "пожарный служитель Самодуров к труду совершенно не способен". Затем прошение передано на рассмотрение бюджетно-финансовой комиссии, которая постановила: "В виду тяжелой болезни Самодурова, обусловленной родом его службы, высказаться за выдачу ему в пособие в виде исключения из общего правила 260 рублей (в размере годового оклада)".

С мнениями пожарной и финансовой комиссий городская дума согласилась.

Тогда же огнеборец Василий Фролов, прослуживший в пожарном обозе с 1875 года, просил назначить ему пенсию "в виду совершенной утраты здоровья". Учитывая "долголетнюю беспорочную службу и болезненное состояние", оренбургские гласные решили назначить пожарному служителю В.И. Фролову пенсию "из городских средств в размере полугодового оклада получаемого им жалования, то есть по 132 рубля в год".

...Так обстояли оренбургские пенсионные дела до революционных событий 1917 года.