Одним из главных развлечений масляной недели в дореволюционном Оренбурге являлись танцы.

Татьяна Судоргина

"Хаос вертящихся пар"

"Истекший святочно-масляничный сезон оренбуржцы провели весьма весело", - констатировал местный житель И. Хантинский 105 лет назад. - "Старожилы говорят, что так весело город жил в лучшую эпоху своей жизни - во времена генерал-губернаторов. К увеличению общественных удовольствий сезона много послужило возрождение коммерческого собрания и в придачу возникшее недавно в Оренбурге общество любителей художеств. Театральных, любительских, домашних спектаклей, вечеров с туманными и живыми картинами, танцевальных и костюмированных вечеров, маскарадов в общественном, коммерческом, военном собраниях и в учебных заведениях в течение истекшего сезона было до сотни, почти по два на каждый день. Поэтому некоторые из них не собирали публики. Недостаточный сбор публики приходился более на театральные представления, но различные вечера, в особенности танцевальные, были более полны публикой и сравнительно оживленны, хотя нельзя сказать, чтобы всегда предоставляли значительному числу публики возможность вволю повеселиться. Причиной тому большой недостаток в среде оренбургской публики достаточного количества танцующих молодых людей, в особенности танцующих хорошо.

Много барышень, как бы обойденных приглашениями к танцам, возвращались с вечеров, не сделав ни одного тура, именно вследствие недостатка молодых людей. В свою очередь десятки кавалеров, прослонявшись весь вечер по биллиардным, буфетным и карточным комнатам, возвращались домой с тем же неприятным впечатлением. И не танцующая публика этих вечеров не могла быть удовлетворена зрелищем какого-то хаоса вертящихся пар при бессильном старании музыки поддержать в них такт и порядок вместо созерцания красивых и грациозных танцев".

"Вкусы огрубели"

Затем следовало утверждение: "Известно, что танцы являются центром всяких общественных удовольствий, сущностью светской жизни. Если для танцующей молодежи они являются источником неисчерпаемых удовольствий, то для пожилых, уже не танцующих особ, созерцание их составляет истинное эстетическое наслаждение... Звуки упоительного вальса или очаровательного котильона часто воскрешают в них сладкие воспоминания о незабвенном чудесном времени молодости, о его увеселениях и светлых верованиях в жизнь.

Лет тридцать тому назад в интеллигентном дворянском обществе танцы входили в курс воспитания юношества, на них смотрели как на искусство, равное музыке и поэзии. Поэтому неумение танцевать считалось в то время дурным тоном и без знания этого искусства невозможно было бывать в обществе.

Ныне, вследствие пестроты представительного общества, демократизации его, взгляд на общественные удовольствия изменился и вкусы несколько огрубели: былые тихие и грациозные танцы сменились неграциозным вальсом-вихрем в два па, изуродованной до неузнаваемости полькой и совершенно неграциозной кадрилью-монстром. С другой стороны, программа общественных удовольствий пополнилась всякого вида физическими спортами: на коньках, лыжах, велосипедах и т.п.

Печальнее всего представляется в этом деле то, что современная молодежь (дело не касается молодежи высших кругов общества) не только не танцует, но игнорирует это искусство, находя его скучным, не гармонирующим с серьезным направлением духа времени. В таком взгляде на танцы весьма мало искренности, так как нельзя согласиться с тем, чтобы молодому человеку не доставляли удовольствия случаи, в которых он может показать свою грациозность, хорошие манеры и знание общественных приличий, а в танцах, - и ни в чем другом, - эти качества обрисовываются наиболее.

Объясняется это проще: современная молодежь своевременно танцам не училась и если танцует, то самоучкой - следовательно, без правил, без грации и без хорошей манеры. В светском обществе она ненаходчива и часто совсем себя держать не умеет. Отсюда для прикрытия показной несостоятельности создается теория о пустоте времяпрепровождения в светском обществе и непригодности танцев для общественного удовольствия, как развлечения скучного и не согласующегося с серьезностью века".

"Источник неисчерпаемых удовольствий"

Далее автор повествования настаивает на выводе о том, что "Польза танцев в гигиеническом отношении, как виде гимнастики, и в эстетическом, как искусство пластическое, несомненна. Обучающийся танцам молодой человек в то же время подготовляет себя к жизни в светском обществе. Самая сухость учебного предмета и суровость деловой, как частной, так и общественной деятельности требуют освежения сил, а где лучше достигнуть этого, как не в светском обществе, за игривой болтовней с приятным собеседником, под звуки очаровательного котильона или в степенном контрдансе.

Самая салонная болтовня не так пуста, как это думается серьезной молодежи. Эта болтовня обыкновенно облекается в топирующую с духом салона шутливую форму, чем, вероятно, и дискредитируется в глазах серьезной молодежи. В сущности, салонное остроумие, умение сказать многое одним словом, умение поддержать отрывочный, минутный разговор, например, во время кадрили, лансье и котильона, при этом быть постоянно в курсе современных событий - эти качества, требуя от молодого человека остроумия, сметливости, памяти и умственного развития, вообще даются нелегко и не каждому.

Серьезное направление века не имеет никакого отношения к танцам. В среде высшего круга общества танцы процветают до сих пор. При дворах танцуют не только молодые люди, но и государственные сановники и лица значительного общественного положения. Все образованные народы танцуют, а во Франции танцуют все: дети, молодые люди, ученые и старики. Танцы не могут быть скучным времяпрепровождением постольку, поскольку молодому человеку не может наскучить быть в приятном светском обществе и в дамском круге.

Подобно тому как различные поэмы, романические и бытовые сцены передаются в балетах хореографическими средствами, точно так же и все бальные танцы имеют свое либретто. И уже с этой стороны они представляют собой для танцующих особ, как бы участников балета, источник неисчерпаемых и самых разнообразных удовольствий. "Миниатюрное изображение модного света, где люди сходятся, знакомятся, щеголяют остроумием, где красота и грация царят во всей силе, где каждый занят, как бы не имея никакого дела, где завязываются связи, где узнают маленькие сплетни, где все дышит суетой и весельем и где часто неожиданно приподнимается сама собой маска общественной воздержанности", - читаем мы, по словам танцмейстера двора императора Наполеона III, в либретто контрданса и лансье - "утонченную вежливость, уважение к женщине, поклонение ее достоинствам и красоте, при общем стремлении представиться гостям бала с наилучшей стороны". Это же составляют содержание либретто польского или полонеза".

"Достаточно немного природного дарования"

В заключение И. Хантинский писал: "Поэтому для оживления танцевальных вечеров и других общественных собраний с танцами, равным образом для привлечения к активному участию в этих благородных удовольствиях молодых людей, ныне с напыщенной серьезностью проводящих вечера за зеленым полем или с нарушением физической воздержанности и общественной благопристойности, пробавляющихся по буфетам, мы позволяем себе подать им совет учиться танцам и не избегать посещения хорошего светского общества, в особенности, дамского круга. В нынешних танцах не требуется большого искусства: достаточно немного природного дарования для удовлетворения главным требованиям бала, и многие молодые люди, не бравшие уроков танцев, танцуют весьма порядочно. Но из этого не следует, чтобы уроки танцев были излишни, так как присущие бальным танцам грациозность, художественность и манеры приобретаются от хороших и опытных преподавателей и преподавательниц. (Здесь, в Оренбурге, как на опытную и вполне хорошую преподавательницу бальных танцев мы можем указать на госпожу А.А. Валлери-Орликову, танцевальные классы которой находятся в доме Фокеродта, вход с Перовской улицы (сейчас ул. Пролетарская - Т.С.). При этом необходимо иметь в виду молодым людям, что хороший танцор приобретает большое знакомство и многие дома, доступ в которые ему был затруднителен, с любезностью открывают ему свои двери единственно вследствие умения его танцевать".

"Наблюдается забвение национальной пляски"

В начале сентября 1900 г. местные периодические издания приглашали на народный танцевальный вечер, организованный в Народном доме (построен попечительством о народной трезвости, находился на месте нынешнего театра музкомедии). Был обещан "оркестр военной музыки".

Побывавший там житель губернского центра делился впечатлениями: "Состоялся танцевальный вечер для народа. Глядя на разнообразные танцы молодежи невольно думалось: каким путем проникают модные танцы в среду публики, которой недоступны клубы, где эти танцы рождаются? Танцуют вальсы, кадриль, польки и другие современные танцы почти все. В этот вечер из 350 человек не танцующих было не более ста.

С другой стороны, наблюдается забвение национальной пляски. Танцуют, разумеется, мало-мальски сносно очень немногие и то только "Камаринского", "Барыню", а пляски, например, изящнейшая "По улице мостовой" совершенно не приняты. А очевидно, что русская пляска интересует и старого, и малого, ибо когда появились в "Камаринском" лихие танцоры, вокруг них образовалось тесное кольцо людей, раздвинуть которое для удобства наблюдения потребовало больших усилий. Всякий ловкий пируэт покрывается шумными аплодисментами и иного рода одобрениями и кажется, что многолюдная шумная толпа сама ринется в присядку.

Танцы закончились в половине второго ночи. Оживление, не покидавшее гостей все время, было бы полнее, если бы не ощущалось некоторого недостатка в хороших танцорах, отсутствовавших в этот вечер, надо думать, по случаю спектакля в вокзале Белова - против массы дам, щеголявших своими скромными, но чистенькими нарядами.

Прошедший вечер показал, что танцы упрочатся и будут играть немаловажную роль в жизни Народного дома на поприще развлечений. Да и нет непонятного в симпатиях к таким вечерам, принимая в соображение хорошую музыку, удобное помещение вместе с дешевизной цены за вход (10 к.)".

Информируя читателей об очередном развлекательном мероприятии, устроенном в Народном доме, хроникер "Оренбургской газеты" радовался : "Гвоздем вечера оказались танцы с призами за лучшее исполнение "русской пляски". На женские призы танцевали 5 женщин. Призы (шелковый платок и брошка) присуждены Е.М. Егоровой и С.Б. Шиндельман. Не так легко справились с мужскими призами. Дело в том, что записались на танцы 12 человек, но из них 8 скоро "выплясались". Жюри признало достойным М.Г. Гра, М.М. Дубинина, М.С.Головина, А.Д. Ленского. Но как поделить два приза на четыре человека? Жребий отклонен, оставалась перепляска. На ней и остановились. При перепляске присудили первый приз (рубашка, шитая шелком) Дубинину, и второй (чайный стакан с подстаканником) Головину.

Достойное зрелище призовые танцы. Участие в них зрителей нисколько не меньше участия самих танцующих. Оцепят героев тесным кольцом и уж никто не может им помешать. Шумное одобрение, порицания слышны на каждом шагу. Словом, впечатления вечера самые отрадные. Темным пятном на белом фоне оказалось появление в зале нескольких пьяных..."

"Котильон обещает быть оживленным"

Какие же танцы особенно нравились нашим предкам?

Рассказывая о традиционном губернаторском бале, оренбуржец в конце XIX века сообщал: "С 10 часов вечера до часа ночи велись разнообразные танцы с множеством новых оригинальных и эффектных фигур и туров котильона".

А вот еще одно свидетельство прошлого - на сей раз о досуге военной молодежи: "Многолюдный и оживленный вечер прошел на славу. Помимо вполне уже вытеснивших белые польки, мазурки новых венгерок, господа юнкера танцевали характерные - "лезгинку" и "казачка". Без устали танцующие пары оставили лучшее воспоминание о вечере".

Очень часто в дореволюционном Оренбуржье проводились детские танцевальные вечера с благотворительной целью.

Сотрудник "Оренбургской газеты" в 1899 году делился впечатлениями о новогодних торжествах казачьего населения края: "Мальчики танцевали "казачка", а девочки "барыню". Были попытки танцевать даже и "господские пляски", как, например, польку и вальс...".

Танцевальные вечера устраивались и "в пользу благотворительного общества при римско-католическом костеле". Об одном из них сказано: "Открылся вечер полонезом".

У нас есть возможность побывать на ежегодном благотворительном вечере.

В преддверии традиционного в губернском центре бала сотрудник "Оренбургской газеты" 100 лет назад писал: "Благотворительное общество при римско-католической церкви существует с 1898 года и нуждается в поддержке со стороны лиц, сочувствующих его благородным устремлениям. Источниками средств для общества являются членские взносы и балы, даваемые один раз в год.

На балу будет благотворительный базар и в час ночи предполагается выдача сюрпризов, предварительно разыгранных по номерам входных билетов. Будет роздано 20 изящных предметов, стоимостью около 100 рублей, приобретенных в магазине Захо и выставленных уже в течение нескольких дней в одном из окон этого магазина. Вещи очень красивы и те счастливцы, которым улыбнется фортуна, получат на память дорогой и милый сюрприз.

Котильон обещает быть очень оживленным, чему немало будут способствовать чрезвычайно изящные шляпы, которые получат танцующие дамы. Некоторые из бумажных шляп так красивы, что трудно поверить, что их делали хозяйки бала, они положительно производят впечатление парижских нарядных шляп, столько в них изящества..."

"Инцидент на танцевальном вечере"

На 3 декабря (16 декабря по новому стилю) 1905 года в зале общественного собрания (ныне дом на улице Советской, 17) был назначен танцевальный вечер с концертным отделением в пользу нуждающихся учеников Оренбургской классической гимназии. Казалось бы - обычное мероприятие, но события разворачивались столь стремительно в то революционное время...

Корреспондент "Оренбургской газеты" через три дня разъяснял: "Как и следовало ожидать, инцидент, имевший место на вечере, данном в пользу нуждающихся гимназистов, породил в городе массу слухов, частью преувеличенных из любви к преувеличениям, а частью искаженных со злостным намерением внести смуту среди населения и без того неспокойного настроенного.

Не вдаваясь в подробности, не имеющие характерного для данного случая значения, и в устранение неточных толков, передадим в общих чертах, как было дело в стенах собрания.

Публики на вечер собралось много. Концерт прошел с большим успехом. Устроились танцы. В начале второго часа ночи из гостиной раздалось пенье "Марсельезы", исполнявшейся группой лиц, вошедших в собрание в качестве посетителей и не прекративших пение, несмотря на настойчиво предъявлявшиеся к ним о том требования со стороны распорядителей вечера и массы гимназистов, указывавших на неуместность их действий. Любопытство, по преимуществу, привлекло в гостиную не только молодежь, но и много взрослых. После пения некоторыми из упомянутой группы были произнесены речи.

В это время распорядители, видя безуспешность своих обращений, устроили продолжение танцев, рассчитывая, что время возьмет свое. По заявлению многих членов клуба, занимавших отдельное, не сданное под вечер помещение, соседнее с гостиной, о том, что происходящий в гостиной "митинг" своим шумом беспокоит их - дежурный старшина обратился к распорядителям с настойчивой просьбой о прекращении беспорядка, так как помещение собрания было сдано для определенной цели.

Прошло еще минут 10-15 и так как распорядители оказались бессильными водворить порядок, то им было предложено закончить вечер, в силу чего музыканты перестали играть и удалились, а один из распорядителей гимназистов объявил об окончании вечера.

По уходе большинства гостей из собрания, в права распорядителя вступил дежурный старшина, который пытался личным уговором остановить митинг, но безрезультатно, вследствие чего распорядился погасить электричество в гостиной и уменьшить в зале. Митинг продолжался в темноте. Через четверть часа дежурный старшина приказал осветить гостиную и войдя в нее вновь предъявил к присутствующим требование удалиться, на что получил ответ, что требование это запоздало, так как сходка закрыта самими участниками. Затем все находившиеся в гостиной покинули собрание, оставшаяся же в столовой публика продолжала сидеть до 3-х часов ночи.

Обстоятельства настоящего дела были предметом суждения совета старшин общественного собрания, который признал поступок группы лиц, устроивших без надлежащего разрешения сходку в помещении, сданном для иной цели - неприличным и недопустимым впредь".

В начале XXI века танцевальные вечера проходят иначе...