Юрий Зобов, профессор Оренбургского госпединститута, кандидат исторических наук

После падения крепостного права в России резко усиливается интерес к народной жизни. В русле стремительно нараставшего тогда народознания следует рассматривать и творчество талантливого оренбургского крестьянина-самородка Анания Павловича Кузнецова, проявившего себя в этнографии и фольклористике, поэзии и прозе, публицистике.

Уже в 80-е годы в газетах "Оренбургский листок", "Оренбургские губернские ведомости", других изданиях появляются публикации А.П. Кузнецова на темы крестьянской жизни. Он рассказывал преимущественно о селениях Оренбургского уезда, которые особенно хорошо знал, - о Подгородней Покровке, Павловке, Покровке, Сергиевке, Архангеловке, Донецком и др.

"Я хорошо знаю селения нашей губернии,- писал А.П. Кузнецов в корреспонденции "Село Павловка" ("Оренбургский листок", 10 мая 1889 г.), - наших селян, их хозяйство, занятия и даже заветные помыслы их, думы-думушки, и потому могу уверить каждого, что в селе нашем далеко не так все хорошо, как описывают то наши народники.

Привлекательна ли и уютна ли полураскрытая, полуразвалившаяся, полуогороженная, с кривою и дырявою трубою и с худыми окнами крестьянская земляная изба? А таких изб в Оренбургской, Уфимской и Самарской губерниях я видел не одну тысячу! Нет, наши селяне живут не в изящных домах, а в сказочных избушках, построенных на куриных лапках да на собачьих пятках".

Продолжая тему беспросветной нужды и тягот крестьянской жизни, автор в корреспонденции от 20 июля того же года писал: "Все у нас в (Подгородней) Покровке нынче плачутся на свою горькую долю, а вдовы и сироты, кажется, больше всех. В нашем селе нынче только и разговоров слышно, что "плохое наше житье-бытье стало, больно плохое". Как видно, плохое оно выходит и на самом деле: недоимок за селом много, а платить их нечем; подошла работа, а работать не на чем: скотинку-то, почитай, всю за зиму и за весну проели; хлебушка на еду не хватает, а купить его не на что, и продать стало нечего. - Денег негде взять. Горькая доля!"

Описывая тот или иной сюжет из жизни и быта какого-либо селения, автор непременно указывал, когда оно основано, кто были его первопоселенцами. "Наши селяне, - писал он в 1889 г., - народ преимущественно земледельческий. Большинство его стекалось сюда в 30-х и 40-х годах текущего столетия из средней полосы России. По словам старожилов, народ зашел сюда административным распоряжением, а частью по своей воле.

Аборигены наших сел передают, что идти сюда их заставила земельная теснота. "Земли мало было на старине-то,- говорят они,- вот мы и пошли сюда".

Но и в многоземельном крае, как отмечал автор, жизнь крестьян не стала лучше: "Наши селяне живут очень и очень незавидно. Что тут может быть завидного, когда в складчину пашут: в четырех-трех, пять лошадей, - сабан да борона. В семи дворах три коровы да пятнадцать овец...".

Описывая современное ему положение оренбургской деревни, А.П. Кузнецов в своих очерках и статьях стремился не упускать самые существенные и характерные факты и детали.

Главное внимание А.П. Кузнецов уделял изучению этнографии и фольклора русского крестьянства Оренбургского края. В своих наблюдениях, сборе материала он исходил из того, что Оренбургский край, будучи регионом активного притока переселенцев, был необычайно интересен в этнографическом отношении, представлял как бы всю Россию в миниатюре.

В этнографическом очерке, посвященном описанию крестьянских свадеб Оренбургского уезда, автор писал: "Говоря о населении Оренбургского уезда.., я должен сказать, что оно здесь настолько разнообразно, разнохарактерно, что, кажется, не нужно объезжать всей Руси, чтобы описать ее в этнографическом и тому подобных отношениях: для этого достаточно будет объехать только один Оренбургский уезд, имеющий в себе не только воронежцев, куряков, орловцев, пензенцев, рязанцев, тамбовцев и туляков,- этих вездесущих великороссов, но и всех других представителей "Руси великой". Кроме того, здесь много татар, чуваш, мордвы, башкир, сибиряков, есть даже вотяки и калмыки. Все эти люди живут вместе или рядом, бок о бок, имеют частые и даже постоянные сношения, дружат и, словом, смешались, говорят больше одним языком - великорусским, на "московском" наречии, но непременно с примесью всех остальных наречий, говоров и языков России".

Среди трудов А.П. Кузнецова этнографического характера выделяются три: этнографические очерки "Капустинские вечера", "Засидки" (оба - 1891 г.) и обстоятельный очерк о свадьбах крестьян Оренбургского уезда, опубликованный П.В. Шейном в 1898-1900 гг. в его издании "Великорусс в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах", этнографические сюжеты присутствуют и во многих других работах А.П. Кузнецова. Описывая те или иные вопросы жизни крестьянских селений, автор нередко включает и материалы бытового, нравственного, религиозного характера, рассказывает о суевериях, нравах, обычаях, раскольниках, молоканах, помещает образцы народно-поэтического творчества, записанные и обработанные автором.

Начав фольклорно-этнографическую исследовательскую работу в 1886 году, А.П. Кузнецов уже со следующего года стал публиковать свои работы в местных изданиях. Написанные талантливо, простым, ясным и вместе с тем отличным литературным стилем, его работы сразу обратили на себя внимание общественности, их почти без редакторских правок охотно помещал в своей газете "Оренбургский листок" ее редактор-издатель И.И. Евфимовский-Мировицкий, человек университетски образованный, добрый и отзывчивый, страстный любитель оренбургской старины.

Ананий Павлович познакомился и подружился с молодым оренбуржцем Семеном Михайловичем Пономаревым, таким же страстным этнографом-фольклористом, собирателем и исследователем материалов о народной жизни и культуре, к сожалению, рано (в 24 года), в самом расцвете творческих сил ушедшим из жизни. А.П. Кузнецов вел переписку с уфимским этнографом и фольклористом Сергеем Гавриловичем Рыбаковым, высокообразованным (окончил университет и консерваторию), увлеченным исследователем этнографии и фольклора народов Южного Урала и Приуралья, собирателем народных песен, легенд, сказок, пословиц, гаданий, суеверий и т.п.

Видимо, не без содействия С.Г. Рыбакова у Кузнецова установились творческие контакты и переписка с крупным ученым-фольклористом Павлом Васильевичем Шейном. П. В. Шейн заинтересовался творчеством оренбургского исследователя-самоучки, собранными им богатыми фольклорно-этнографическими материалами и часть их опубликовал в своем фундаментальном издании "Великорусс в своих песнях, обрядах, обычаях...". "Я очень рад,- писал А.П. Кузнецов в 1897 г. в письме П.В. Шейну,- что ко мне обращаются с просьбами такие лица, как Вы и Сергей Гаврилович... Я Вам писал, что песенного материала у меня много.., по временам я пишу для местных газет этнографические очерки... ".

Объясняя в этом письме характер своей собирательской и исследовательской работы, А.П. Кузнецов писал: "Я долгое время книгоношествовал по Оренбургской, Самарской и Уфимской губерниям и по Уральской области. Вот, во время книгоношества-то я и записывал песни, преимущественно с голоса. Ходил на игрища, на вечеринки, на посиделки, на засидки, по свадьбам, по гульбищам, по крестинам, по похоронам и поминкам, по кабакам, трактирам, бывал в рабочих и промысловых артелях, находился среди бродяг и отъявленных негодяев, и тут, на месте, так и записывал все, что меня интересовало и в чем Вы ныне нуждаетесь и чем интересуетесь. Собирал и собираю песенный и другой этнографический материал с 1886 года".

Человек удивительной скромности, Ананий Павлович в ответ на просьбу П.В. Шейна прислать свою биографию отвечал: "Не знаю, что интересного в моей биографии, когда я совершенно ничем не выдающийся человек. Родился тогда-то, там-то, крестьянин, самоучка, собирает песни, пишет корреспонденции, мелкие очерки и наброски. Много бедствовал, вероятно, еще будет бедствовать.

Крестьянин, женат на дворянке, имеет двух детенышей и капитала - 30 лет от рождения!.. вот и все,- все же пришлю биографию".

Он исполнил свое обещание и прислал биографические сведения, на основе которых была составлена (возможно, Шейном) его биография. Из нее мы узнаем о впечатляющих результатах подвижнической деятельности А.П. Кузнецова во второй половине 80-х и в 90-х годах XIX в. на ниве исследования этнокультуры русского крестьянства Оренбургского края. "Всего песен,- читаем в биографии,- Ананий Павлович набрал более 700 номеров. Кроме того, Ананием Павловичем записано много знахарских и колдовских стихов и до 100 номеров современной песни "Матани", характеризующей влияние города на деревню и нравы и отношения деревенской молодежи. Весь этот материал А.П. хранит у себя и со временем надеется издать отдельной книгой или же напечатать в периодических изданиях частями.

В интересном этнографическом очерке "Капустинские вечера" ("Оренбургский листок", 30 июля 1891 г.) сперва дается описание этих "посиделок для рубления и соления капусты", а затем приводятся образцы распеваемых участницами этих "вечеров" песен.

Подробно, со знанием дела автор описывает, что такое "Капустинские вечера", как и когда они проводятся, как готовятся, как ведут себя их участницы. Стиль очерка удивительно ясный, простой, расцвеченный народными терминами, выражениями. Созывать "посидельниц" для участия в этих вечерах, отмечает автор, обыкновенно ходит "старшуха" - старшая в доме женщина. Она приглашает своих "кумушек" да "сваханек", "соседушек" да "шабреночек". Перед началом посиделок она должна их угостить: попоить и накормить "чем Бог послал". В деталях описываются в строгой последовательности процедуры этих посиделок: мытье тяпок и ножей, рубельного корыта, кадушек и кадочек. "Омыв руки, с хозяйкою во главе, молятся Богу, а потом продолжают дальнейшие работы, в продолжение которых хозяйка им подносит вина". Вино подносится "перед рублением и солением капусты каждого корыта, перед укдадыванием оной в кадки и перед закладкою пластинок, полувилков. По окончании всех работ посидельницам устраивается уже настоящая "застольная" пирушка, на которой выходит вина не меньше одной четверти ведра, если небольшая посиделка, а в противном случае - едва обходятся полуведром".

По аналогичной схеме дан и этнографический очерк "Засидки" ("Оренбургский листок", 22 сентября 1891 г.). Объясняя сам термин, этнограф отмечает, что, "во-первых, вообще "засидки" означают вечерние развлечения крестьян, устраивающиеся в избах; во-вторых, в частности же они означают артельные соединения крестьян, собирающихся для скучных осенних и зимних вечеров за работой". Засидки бывают разные - мужские, женские и девичьи: мужские называются "лапотными", женские - "кудельными" или "намычными", девичьи - "чулочными". И далее подробно описываются все эти засидки. Автор подчеркивает достоинства "артельной" работы: "артелью ночь посидишь - десять засидишь", артельная работа - веселая, а одиночная скучная, и, наконец, экономится "огонь" (лучины).

Вершиной творчества А.П. Кузнецова-этнографа явился его очерк о свадьбе в Оренбургском уезде (1898 г.). Изучение свадеб тогда было излюбленным делом этнографов и фольклористов. И это понятно. Ведь в свадебных обрядах отражалась вся духовная жизнь крестьянства, народная культура, этика, обычаи, нравы, традиции, сочетание старины и новых веяний, устно-поэтическое творчество и т.п. В 1872 году подробное описание свадьбы у казаков Ново-линейного района опубликовал активный член Оренбургского отдела Императорского Русского географического общества В.Н. Плотников. В очерке А.И. Кривощекова "Обряды и обычаи оренбургских казаков" (1915 г.) большое место было уделено описанию свадьбы. Поэтому вполне объяснимым было и появление очерка о свадьбе А.П. Кузнецова. Причем, если вышеназванные авторы описывали свадьбы у оренбургских казаков, то А.П. Кузнецов первым описал свадьбы у русских крестьян Оренбургского уезда.

Значительная часть собранного и созданного Ананием Павловичем Кузнецовым материала так и не была опубликована и в дальнейшем, к сожалению, затерялась. Давно назрела необходимость собрать воедино и издать научное и литературное наследие талантливого оренбуржца, окончившего свою многострадальную жизнь в сталинских застенках. (В 1938 г. в возрасте 79 лет был расстрелян органами НКВД. Реабилитирован в 1989 г.).

*). Автор выражает глубокую признательность Геннадию Федоровичу Хомутову за предоставленные ценные материалы о А.П. Кузнецове и его творчестве