Анна Дубовицкая

В 146-й раз начал свой новый сезон областной театр драмы имени Горького. Праздник актеров, праздник зрителей... Нас ожидают премьеры, творческие вечера, конкурсы. Но в этот день,25 сентября, театр играет "Маскарад", спектакль, вызвавший долгий отзвук в Оренбурге и не только. Разные мнения высказываются и зрителями, и критикой. Отаплодировав, читатели "Вечернего Оренбурга" могут познакомиться со статьей критика Анны Дубовицкой, посвященной "Маскараду" народного артиста России, лауреата Государственной премии России Рифката Исрафилова.

Пожалуй, самым интересным событием в ушедшем театральном сезоне стал спектакль по драме М.Ю.Лермонтова "Маскарад". Театр остался верен классике, а точнее, традиционному классическому канону любовного треугольника с трагическим финалом.

Ролан Барт сформулировал как-то: "Чрезвычайно трудно одолеть миф изнутри, ибо само стремление к избавлению от него немедленно становится его жертвой".

Так вот, несмотря на всю многослойность, многоступенчатость и многофункциональность спектакля, проецирующего современные реалии, для зрителей он - миф, который авторы (режиссер народный артист России Р.Исрафилов, художник Т.Енакиев) не стримились разрушить.

Написанная Лермонтовым в 1835 году драма "Маскарад" впервые была поставлена в 1862 году в Малом театре, спустя шесть лет после гибели Лермонтова, да и то с купюрами.

В Оренбургском драматическом театре - постановка Исрафилова - третья по счету. До этого пьеса ставилась в конце ХIХ века, второй раз в - в начале 50-х нынешнего столетия. Была еще и знаменитая киноверсия С.Герасимова с Н.Мордвиновым в роли Арбенина и Ниной - Т.Макаровой, которая не могла не отразиться на восприятии новой сценической версии.

Может быть, поэтому, многими спектакль был встречен настороженно.

Нужно сказать, герои пьесы претерпели некоторые реформации, а режиссерская концепция сместилась в сторону политических и социальных реалий общества.

Поразительно просты и выигрышны принципы сюжетосложения, их несколько характерологическая пластичность персонажей, чередование разноплановых ситуаций, параллельный и ассоциативный ряд... На мой взгляд, первый принцип означает, что для режиссера, очевидно, были не столь важны психологические портреты героев, сколько их функция в пространственно-временном построении спектакля. Поэтому здесь чуть ли не любой персонаж - будь то Арбенин, Звездич, Штраль или Афанасий Петрович Казарин - может быть по обстоятельствам - и "хорошими", и "плохими", за исключением, пожалуй, Нины - "голубой героини", проявившей невиданную волю к жизни и сыгранной в точном соответствии с этим каноном Алсу Шамсутдиновой. Мы оказываемся в ситуации, когда литература, положенная в основу сценического произведения, апеллировала, главным образом, таким понятием, как личность. Герой - носитель эмоционально-интеллектуальной неповторимости: влюбленный и ревнивый, искушенный светом, ценичный Арбенин (заслуженный артист России О.Ханов), умный, ветреный, изысканный и страдающий Звездич (О.Бажанов) или же хищная и хитрая интриганка Штраль.

Событийное разнообразие - игра, потеря браслета, интриги, трагический финал... вращаются в круге повторов, воспроизводят модель временного циклизма. Магический круг игры, в коем существует герой, диктует свои правила, а те, кто им не подчиняется - оказываются за его пределами. Но в то же время, объединяющая партнеров колдовская сила делает их исключительными, дает ощущение обособленности от всеобщих норм жизни. Тому же принципу отстраненности служит место, где происходит действие, то есть МАСКАРАД, которому подвластно высвобождение истинных, подлинных качеств, снятие всех и всяческих запретов. Маска дает возможность вести свою игру и наблюдать за окружающими, будучи скрытым. Она же - то есть маска - особый знак спектакля, который умело нарушает обыденные связи персонажа с реальностью.

Другой аспект той же тайной игры - сны и танцы (музыка Стаса Куратского, постановка танцев - Олега Николаева). Они внезапно врываются в действие в самых кульминационных его моментах - излюбленный "монтажный" принцип Рифката Исрафилова. В них - сублимации и реальное воплощение тайных мыслей и действий героев, особождение и некий смысловой итог происходящего на сцене.

Тяжесть и монументальность декораций в спектакле служат тому же принципу нагнетания страха и тайного греха, знаки и символические фигуры иногда меняются, неся с собой сопутствующую интонацию взвинченности, возбужденности, а временами и агрессии.

Герои заставляют сопереживать, вызывая то злобу, то жалость, то ... тупое бесчувствие.

Бажанов играет, как всегда, себя. Звездич мечется, игру мысли и чувства сменяет рефлексия, которая в контексте образа сродни эпохе. Вокруг его героя существует некое гравитационное поле, нервность, которая затягивает. Пожалуй, именно он по своему внутреннему, чувственному складу наиболее приближен к автору "Маскарада". В моменты наивысшего накала именно Звездич диктует окружению условия игры, игрушкой которой сам и является.

Другой главный герой - Арбенин. Заслуженный артист России О.Ханов специально приехал из Москвы, дабы сыграть эту роль, долго к ней готовясь и считая этапной.

Арбенин появляется на сцене внезапно - эдакий светский лев, уверенный в себе и своей незыблемой правоте. Он то и закладывает основные параметры, основу того масочного действа, той игры, которая приведет его к трагическому финалу.

Ключевая фигура Афанасий Павлович Казарин (заслуженный артист России Анатолий Бледный) - загадочная личность, сыгранная актером как некий "общий" характер, как посредник, способный изменить ход происходящего, дать ему новое качество, которым можно манипулировать...

Таким образом, в структуре спектакля можно выделить два идейных полюса: на одном - сложные психологические противоречия героев, на другом - сфера иррационального, зло, его гипертрофированная концентрация.

Исрафилов осуществил смелую попытку сочетать разноплановые вещи, разрушив тем самым стереотип восприятия и жанровые перегородки, сплавляя воедино драму, мистерию, завораживающую символику танцев и декораций, сумев при этом этой стихии не поддаться.

В результате возникло ощущение "Маскарада", его образов и звуков, той магической власти, от которой не так-то просто избавиться. Да и не надо!