Знаменитый наш земляк, писатель Юрий Бондарев родился в г. Орске. Читатели хорошо знают его как автора талантливейших повестей и романов: "Батальоны просят огня", "Тишина", "Горячий снег", "Берег", "Выбор", "Игра", "Непротивление", "Бермудский треугольник"...

Ю.В. Бондарев Герой Социалистического Труда, лауреат многих государственных премий и наград.

Беседу с Юрием Васильевичем ведет другой наш земляк, писатель Иван Уханов.

И. Уханов: Последнее, завершающее двадцатый век, 10-летие было насыщено многими, потрясшими страну, событиями. Это и пресловутый путч застенчивых гекачепистов, это и сговор трех государственных преступников, вопреки воле народа подписавших в Беловежье смертный приговор СССР, это и расстрел Верховного Совета страны, гибель сотен защитников Конституции, это и хроническое бесславие обеих чеченских войн... А чем жила эти годы наша литература, какими событиями отметилась в Вашей памяти?

Ю. Бондарев: Трагическое положение России в конце ХХ века описаны мною в романе "Бермудский треугольник", во многих моих статьях и интервью. Скажу одно: в последнее двадцатилетие мир обезумело мчался от плохого к худшему.

И.У.: Что ждете от грядущего века? Будет ли он для литературы золотым?

Ю.Б.: XXI век - за семью печатями. Золотой век в России не может не быть, если Россия не исчезнет как великое братство людей, которое называют социалистическим обществом, т.е. справедливым и совестливым. Но это общество следует восстановить в новой, разумеется, форме.

И.У.: Что Вы понимаете под "современной русской литературой"?

Ю.Б.: Если лет 15-20 назад я говорил, что нет современной американской, французской, немецкой литературы, а есть лишь отдельные значительные писатели, то это же самое я могу сказать о современной русской литературе. У нас есть выдающиеся писатели: Александр Проханов, Петр Проскурин, Арсений Ларионов, книги которых, вышедшие недавно, в период безвременья, поразили меня своей глубиной, болью, художеством. Здесь я говорю только о прозе, о тех романах, которые прочитал, разумеется.

И.У.: Каковы положительные герои наших дней?

Ю.Б.: Отнюдь не слюнтяи, не бездарные болтуны, не меркантилисты, не политики с мелкой душонкой предателей, не торговцы правдой и человеческим мясом, не проституты и проститутки из "мира художественной интеллигенции".

И.У.: Раньше Вы говорили: молодежь - моя аудитория. Вы имели ввиду молодых рабочих, студентов, воинов, их пытливость, живой ум, романтику. А как Вы смотрите на нынешнюю молодежь?

Ю.Б.: Мое отношение к современной молодежи, по меньшей мере, сложное.

И.У.: Однажды Вы написали: читатель ищет в книге, в кинофильме то, что ему созвучно. Но неужто нынешнее сексуально-криминально-детективное чтиво и заполонившие экраны зарубежные боевики именно то, что ищет сегодняшний наш читатель и зритель?

Ю.Б.: Мне интересен умный и чувствующий читатель, а не тот, который ищет в книге или сладкий пирожок, или душераздирающие страсти с запахом крови. Может быть, я несколько ошибаюсь, но молодой читатель изменился в худшую сторону. Его развратили наш самый безнравственный в мире телевизор и наша бульварная пресса.

И.У.: В одной статье Вы высказали мысль: человек должен во что-то глубоко верить. Без веры утрачивается смысл жизни, и эта пустота страшнее всего... Но ведь нынешние СМИ только этого и добиваются - обесчеловечить человека, оставить его без веры и духовных ориентиров, разрушая душу человека, они разрушают разумную жизнь на земле, а значит, среду для собственного обитания. Но зачем бы им самоуничтожаться?

Ю.Б.: Вера и цель - важнейшие ориентиры в нашей жизни. Смысл жизни приобретает огромное значение, когда есть согласие с самим собою и бесстрашие перед подлостью, ложью и предательством.

И.У.: Быть на войне, оставаясь во всех экстремальных ситуациях человеком, очень трудно. В своих книгах Вы писали, что война была смертельной, не щадила ни молодости, ни любви, ни надежд, ни жизни. И все же людей хороших, честных, чистых, смелых было тогда больше, чем сейчас. Теперь большой войны нет, и людей хороших, честных поубавилось. Почему? Неужели для того чтобы человек проявил лучшие свои качества, нужно ухудшить, ужесточить условия его жизни? Но ведь нынче большинство россиян живут хуже некуда, однако народ безмолвствует, не спешит проявлять свою мудрость, отвагу и прочие национальные добродетельские свои качества. Почему?

Ю.Б.: Мы были хорошо воспитаны. Мы были патриотами в высоком понимании этого слова, а не в зыбком, нынешнем. Война объединила нас в солдатское товарищество с "рыцарскими принципами", если хотите. От моего поколения остались единицы. Что касается до того, что "народ безмолвствует", находясь в положении бедном, униженном, и обездоленном, то ответы можно поискать в моем романе "Бермудский треугольник". Да, зло действует, с театральной быстротой переодеваясь, меняя костюмы, прикидываясь защитником народа; зло, на первый взгляд, не отличишь от добра. Добро же, не сопротивляясь, сохраняет белоснежную невинность и гордо хранит "умное" молчание, до недоумения и приторности классическое. Леность сознания и души, доверчивость, граничащая с глупостью, легкомысленное всепрощение, омертвение здравого смысла и чувства самосохранения, мещанская малодушная надежда на то, что все за тебя сделает сосед, - всё это ведет к краю бездонной пропасти, в которой Россия может исчезнуть навеки, как Атлантида. Если не наступит пробуждение самосознания, если...

И.У.: Ваши книги, издаваемые в доперестроечное время, раскупались миллионами читателей. Кроме духоподъемного заряда они давали обществу, государству большой материальный прибыток. Теперь, в рыночное время, когда "прибыль", "выгода", "прибыток" поставлены во главу угла почти всякой человеческой деятельности, Ваши книги, казалось бы, должны вызвать особую заинтересованность у издательских коммерсантов и книготорговцев. Однако... новый актуальнейший Ваш роман "Бермудский треугольник" молодогвардейское издательство выпустило всего 5-тысячным тиражом. Как бы в убыток себе. Почему?

Ю.Б.: Роман "Бермудский треугольник" был напечатан в журнале "Наш современник", в "Роман-газете" и в издательстве "Молодая гвардия". Так или иначе - он, конечно, не дошел до всероссийского читателя, однако я рад, что газета "Правда" в течение нескольких месяцев вела заочную читательскую конференцию, печатая письма с отзывами, и это особенно дало мне понять, что роман нашел читателя в разных концах нашей страны. Кроме того, роман начинают переводить за границей.

И.У.: Выступления участников этой заочной читательской конференции, которую вел журналист-патриот Виктор Кожемяко, потрясают своим единомыслием в понимании сути романа, верной ответной реакцией читателей на мысли и чувства его автора. Я не могу не вспомнить и не привести здесь хотя бы фрагмент из выступления Марины Черновой из Оренбурга, опубликованного 25 августа прошлого года. Она пишет: "Я прочла ваш роман, дорогой Юрий Васильевич! Закрыв последнюю страницу, долго сидела, погруженная в его продолжение уже в реальной жизни, что шла за окном, - там было все это как бы в нескончаемом продолжении. И хотя массового голода, слава Богу, у нас пока нет. Но люди - уже "духовные мертвецы", в массе своей не понимающие смысла происходящего, не сопротивляющиеся, хотя бы душой, насилию всяких проходимцев. Слишком многие уже равнодушны к своей судьбе и, что еще ужаснее, к судьбе родной страны... "Бермудский треугольник", в который завели нас, вытягивает из всего живого энергию жизни, превращая материю тела в ничто или в нечто эфемерное, и улицы больших городов превращаются в "одиночество толпы и одиночество в толпе" (философствует в романе Мишин) - никому ни до кого нет дела...

"Терпеливое безволие людей,"- пишете Вы. - "Смерть России - это не естественная кончина, а самоубийство невиданного по силам гиганта под похоронный храп ленивых, доверчивых и равнодушных, ставших уже не нацией, а народонаселением". Но пусть надежда не оставляет Вас, Юрий Васильевич. Живя в Москве, Вы многое видеть не можете. И вряд ли по Москве можно судить в целом о нашем народе. Вас окружает столичный "конгломерат" особей со всего света, вся эта пиршествующая сволочь, усердно занимающаяся "обыностраниванием России". Или я не права"?

Ответили ли Вы, Юрий Васильевич, читательнице Марине Черновой каким-либо образом - письменно или мысленно хотя бы?

Ю.Б.: Ответить на все письма, публикуемые в газете, затруднительно.

К тому же подобные трудные вопросы я задаю и самому себе. Особенно сейчас, когда, как и многие соотечественники, чувствую, что в мое сознание вместилась целая Россия с ее болью и страданиями, и я испытываю мучительное состояние душевной тяжести, будто моя Родина стала чужой мне. И когда я вижу, что исчезает нравственность, когда любовь становится элементом чисто физическим, когда узаконены сексуальные аномалии, когда омертвляют несравнимую русскую культуру, а школьникам вместо любви к гениям своего Отечества прививают умение раскавычивать и запоминать цитаты из пособий и руководств по порнографии, когда в разбитые окна России дуют ледяные сквозняки, несущие могильные запахи тлена, голода и вымирания недавно самой здоровой и сильной нации,- то я в невеселые минуты спрашиваю себя: наступит ли наконец пробуждение России, кончатся ли оцепеняющий сон моих современников, их сказочное долготерпение, их как бы усталое безразличие к собственному позору, малодушию, бессилию, кончится ли наше душное погружение во тьму блаженного рабства? Где же предел унижения?! И.У.: Эти жесткие вопросы, эта гневливая требовательность к себе звучат во многих письмах читателей Вашего романа. Это хороший знак: идет осознание народом своих промашек, своей виновности. Недаром же сказано: кто осознал поражение, того не разбили! Но лично у меня уже иссяк интерес к оракулам, призывающим надеяться, не отчаиваться, благомысленно терпеть, ждать и верить. Хватит уж каяться, плакаться, христарадничать. Не пора ли действовать?

Ю.Б.: Да, терпение народа небеспредельно. Я все тверже и убежденнее прихожу к мысли, что в XXI веке произойдет глобальное изменение на Земле: катастрофы одних политических систем и счастливое возвышение других. Я не провидец и все-таки вижу неминуемый крах сытомещанского монстра за океаном - с его гигантской долларовой паутиной, окутывавшей земной шар. И предчувствую его жалкую немощность перед экологической катастрофой, ибо неукротимое обогащение, стремление ненасытно потреблять и владеть всеми ценностями природы, всеми мировыми богатствами заканчивалось в истории гибелью воинственного корыстолюбия. И одновременно я вижу возрожденную мою Россию - ее пробуждение от дьявольского сна, от наваждения, вижу ее в одержимом упорстве обретения былой силы и величия. Это придет не завтра. Россия не сразу, наверное, откажется от положения "подражательной страны", не сразу придет к решительному осознанию народом собственного пути в текущем веке, собственной идеи и собственной цивилизации, совершенно не совпадающих с задачами цивилизаций чужих. Но придет!

И.У.: В чем сегодня цель и дело настоящего писателя?

Ю.Б.: Быть в согласии со своей совестью.

Фото Николая Кочнева.