Татьяна Смирнова

На книжной полке участника Сталинградской битвы оренбуржца Александра Лыкова между бюстом Гагарина и портретом Ленина находится Христово распятие.

Сирота по пятьдесят восьмой…

Родился Александр Фёдорович в небольшом селе под Бугурусланом, в крестьянской семье, по тогдашним меркам зажиточной. Впрочем, семнадцать гектаров земли и сегодня – немалое хозяйство. Вот из-за них-то трудягу Фёдора Лыкова репрессировали в 1933-м году.

- Статья была стандартная: пятьдесят восьмая - антисоветская пропаганда. Нас осталось четверо у матери: трое сыновей и дочка. Односельчане выгнали нас, «кулаков», из собственного дома и сняли дверь с петель. На дворе стоял декабрь…

Чтобы не умереть от голода и холода, семья Лыковых перебралась в Бугуруслан, к тётке. Сестра матери в то время работала уборщицей в одной из городских больниц.

- Мать вместе с двумя младшими оставалась дома, присматривала за хозяйством. А мы с братом собирали милостыню - жить-то надо было. Мать на всём экономила, особенно берегла дрова. Всё время плотно закрывала окна, двери, чтобы в щели наружу не просочилось драгоценное тепло. Однажды мы с братом вернулись домой, а наши лежат на печи и не просыпаются… угорели. 2-го февраля 1934 года схоронили маму, сестру и младшего брата…

А старший, мой напарник по сбору милостыни, стал воровать. Его забрали в приёмник-распределитель, а оттуда - в колонию. Больше я его никогда не видел. Меня отправили в детский дом. Было мне тогда девять лет.

«Не попаду на фронт – не буду победителем!»

- Помню этот день, 22 июня 1941 года. Мы с детдомовскими друзьями вернулись с рыбалки на Неприке, а по радио объявили о начале войны. И после знаменитого левитановского «Враг будет разбит. Победа будет за нами!» нас, юнцов, охватил безумный романтический порыв: встать на защиту Родины. Никто не думал тогда, что война окажется такой страшной и будет длиться мучительно долго.

Прямо из детдома Лыков отправился в Куйбышевское военное училище связи. Учился по сокращённой программе, и уже через год и месяц с отличием закончил курсы. Безусому парнишке присвоили звание «лейтенант»…

- Моему внуку-лейтенанту, закончившему зенитку, двадцать три, - улыбается Александр Фёдорович. - А мне было семнадцать.

Мы, молодые офицеры, в порядке пополнения прибыли в стрелковую бригаду, которую осенью перебазировали с Брянского на Воронежский фронт, как раз под Сталинград. А оттуда – на вновь сформированный Юго-Западный фронт, где меня тяжело ранило... Случилось это ночью, когда я ходил к конюшне – проведать, как себя чувствует… недавно захваченный раненый немецкий конь. Около дверей меня самого настигла пулемётная очередь.

Около года Лыков провёл на больничной койке в Шадринске (четыре госпиталя в одном городе!). Парня всё же комиссовали: «годен к ограниченной службе».

- Я прибыл на родину, в Бугуруслан. Начал работать руководителем в школе ФЗО (фабрично-заводского обучения) и всё время в военкомате просил, чтобы меня призвали на фронт. К чувству патриотизма примешивалась изрядная доля мальчишества, жажда боевой славы. «Не попаду на фронт – не буду победителем!», - думал я тогда. Наконец в 1944-м году был призван. В 45-м году участвовал в форсировании Одера, южнее города Штецеля.

Ещё во время пребывания в тылу Лыкова рекомендовали для вступления в партию. В парткоме лейтенант Лыков честно признался:

- У меня отец репрессирован по пятьдесят восьмой статье.

- Дети за отцов не отвечают, - парировали в ответ известным лозунгом. И Лыков был единогласно принят кандидатом в члены партии. А в апреле 1945 года на Одерском плацдарме в окопах, под пулями стал коммунистом. В партии он состоит до сих пор, был даже секретарём райкома. Сейчас Александр Фёдорович активный член районного Совета ветеранов. Он по-прежнему предан коммунистическим идеалам.

…А иначе кто меня спас?

- Помню, на Одере мы закрепились на небольшом участке суши. Слева и справа – рукава реки. Немцы взорвали железобетонный мост и вели обстрел понтонного, по которому мы форсировали реку.

Пожилые связисты не поспевали за молодыми солдатами, и командир Лыков помогал чем мог. У одного отобрал тяжёлую катушку, у другого - винтовку. По мосту бежал последним.

И вдруг – свист снаряда. Лыков изо всех сил толкнул впереди идущего, тот повалил следующего – так все и попадали в воду. Почти комедийная сцена, но это спасло связистов: снаряд разорвался рядом. Уже потом Лыков почувствовал: саднит между лопатками. Оказалось, шинель, как ножом, осколком срезало со спины.

- Не раз бывало, что телефонный кабель (кстати, трофейного у нас было больше, чем «родного») рвало то осколками, то гусеницами танка. Пошлю связиста исправить связь – не вернулся, убит. Пошлю другого – тоже пропал. Ползу сам, под пулями соединяю провода. И под Сталинградом, и под Штецелем, и в других местах судьба военного связиста одна: «животом по грязи, дышим смрадом и болотом».

Справа один кровью захлёбывается, кашляет, слева – вопль нечеловеческий: кому-то снарядом ногу оторвало. Думаешь: «Сейчас и меня… Вот-вот, сейчас…» И всё-таки оставалась надежда! Отца расстреляли, мать умерла, братьев и сестёр потерял. Я-то должен выжить! И хотя я атеист, как и многие советские люди, в душе, как человек русский, в Бога верю. А иначе кто меня спас во всех переделках?..

Оттого-то и стоит у Лыковых на полке причудливая картина – между портретом Ленина и бюстом Гагарина Христово распятие… Одно другому не мешает – и коммунисты бывают людьми набожными.

О перевёртышах

Если кто-то и возмущает Александра Фёдоровича, так это идеологические перевёртыши. Своими личными врагами он считает бывших партийцев, мгновенно ставших «истинными демократами» и «настоящими монархистами».

- У меня в голове не укладывается, как могут люди, обласканные советской властью, так легко переориентироваться на новые ценности, повернуться на сто восемьдесят градусов и начать поливать грязью вчерашние святыни?

Помню, написал письмо генерал-полковнику Д. Волкогонову, члену Госдумы, ставшему ярым противником и клеветником коммунизма: «Почему Вы не отказались от званий и наград, которыми Вас наградили ненавистные «коммуняки»? Не ответил…

Мне бы, по логике, к советской власти питать лютую ненависть, а я ей благодарен по гроб жизни – за образование, за воспитание, за положение, за то, что сделала меня таким, какой я есть. За идею, наконец, за смысл жизни, священный для истинного патриота…

Значок маленький, награда большая…

Отдельная тема для разговора – парадный китель нашего героя. Разглядывая его, я испытывала те же чувства, что и в детстве, когда нас первоклассниками возили на 9 Мая в военный госпиталь, в гости к старикам-ветеранам. Заберёшься на колени к фронтовику и расспрашиваешь: «Дедушка, а это что за медалька? А этот значок за что дают?»

На груди у Александра Фёдоровича медали «За отвагу» и за «Взятие Кёнигсберга», ордена Красной Звезды и Отечественной войны I степени… Медаль «За оборону Сталинграда» где-то потерялась, пока раненый Лыков валялся по госпиталям. Ветеранские знаки: «Всероссийская организация ветеранов», «Армии – 65», почётный знак «ДОСААФ», «Отличник партпросвещения», знак всесоюзных педагогических чтений…

- А вот маленький значок, но большая награда, - с особой гордостью говорит Александр Фёдорович. – «Пятьдесят лет в партии»…

Три стража бодрости

Сегодня Александру Лыкову – восемьдесят четыре года. Из них тридцать он с супругой Фаиной Николаевной прожил в Оренбурге. Успел в своей жизни закончить Бугурусланский педагогический (исторический факультет) и вечерний университет марксизма-ленинизма. Работал преподавателем истории и политэкономии, учителем истории и директором нескольких школ… Всегда, разумеется, был активным членом компартии. С 1991 года двенадцать лет был председателем Дзержинского Совета ветеранов. Впрочем, Александр Фёдорович состоит в Совете до сих пор – сейчас занимается патриотической работой.

В чём секрет бодрости?

У супругов Лыковых – их три. Первый: спорт. Лыжи, хоккей и особенно футбол – всюду преуспел Александр Фёдорович! Второй «кит» - труд. «Дача для нас – любимый вид отдыха, - говорят супруги. А третий – культура. Телевизор Лыковы почти не смотрят – вот разве что хорошие старые советские фильмы или новости. («Да и то надо называть не «Новости», а «Происшествия», - машет рукой Фаина Николаевна. – Сплошная чернуха!») Зато есть у Александра Фёдоровича, историка, большая замечательная библиотека. Изучать её не наскучит. И знаменательные культурные события в городе Лыковы стараются не пропускать.

Прибавьте сюда ещё общение с детьми (три дочери), внуками (пять парней, одна девочка) и правнуком (пока только один). Кстати, двое внуков, рослые, статные красавцы, пошли по дедовским стопам: носят погоны (один – майор юстиции, второй – зенитчик). Одним словом, есть и четвёртый секрет бодрости: большая дружная семья.