В медицине всякое бывает, в том числе и чудеса исцеления. Именно различным целителям много веков и даже тысячелетий доверяли своё здоровье, а зачастую и жизнь целые поколения людей. Я же к таким методам лечения всю сознательную жизнь относился с усмешкой, и в целители попал по случаю, но случаю сугубо медицинскому.

На приём ко мне, как к специалисту по модной в наше время мануальной терапии, в один обычный рабочий день обратились сразу две пациентки. Обе чуть старше сорока лет, среднего роста, худенькие, русоволосые, не примечательной внешности и на первый взгляд очень схожие. Одна из них в течение нескольких дней страдала сильными поясничными болями. Другая лечилась давно у многих специалистов от необычной болезни глоссалгии, болей в области языка. Что делать с поясничной болью, знает каждый врач, да и больной тоже. А вот с болями в области языка я столкнулся впервые, хотя на последней специализации нам объясняли, что нужно попросить больного высунуть язык, захватить его кончик салфеткой и на выдохе больного попытаться лёгким потягиванием наружу растянуть мышцы корня языка, после чего купировать боль так называемой чрезкожной электроаналгезией, воздействуя непосредственно на язык, что я и сделал. Манипуляции и на языке, и на пояснице прошли гладко, и обе больные ушли в надежде на исцеление.

На следующий день пришли они точно в назначенное время, и опять с теми же жалобами. Пригласив их по очереди заходить в кабинет, я подождал, пока приготовится первая больная, как мне казалось, с болями в языке, и, попросив салфетку, приготовился к лечению. Больная уже лежала на кушетке почему-то с обнажённой спиной. Последнее меня немного удивило. После традиционного вопроса о самочувствии я все же попросил ее повернуться на спину и открыть рот. Не знаю, о чём подумала в это время больная, но, видимо, вера в возможность исцеления с помощью необычной методики беспрекословно заставила подчиниться моему приказу. Подававшая салфетку медсестра, взглянув на женщину, тихо и с напряжением в голосе шепнула мне на ухо, что это не та. Что означало «не та», я не понял, да и не придал этому особого значения. Закончив манипуляцию и отпустив больную, я наконец узнал, что лечить-то надо было поясницу. Просто я перепутал приходивших вчера женщин.

На следующий день я с тревогой увидел сидящих в коридоре вчерашних пациенток. Та, которую я тянул за язык, была с хозяйственной авоськой. Быстро встав, она направилась ко мне.

Честно говоря, радости в тот момент я не испытал. Казалось, дело идёт к скандалу. Однако женщина, сильно волнуясь, с нескрываемой радостью сообщила, что боли в пояснице после вчерашней процедуры почти полностью прошли. Извиняясь за скромный подарок, она рассказывала, что работает в рыбоперерабатывающем цехе, и тут же извлекала из авоськи консервы. Оставив меня совершенно растерянным в кабинете вместе с десятком банок, она ушла со счастливой улыбкой и, вероятно, с чувством выполненного долга.

Что же помогло ей? Скорее всего, вера. Вера в меня как в врача и необычного целителя, использующего такой же необычный, а потому и очень эффективный метод лечения. И эту веру в ней я не стал разрушать.