Наталья Свирина, искусствовед

В Центральном выставочном зале открылась групповая выставка "100 картин художников Оренбурга", в экспозицию которой вошли произведения 26 живописцев. Организатором выставки в пятый раз выступил художник, директор выставочного зала Юрий Рысухин. Ему же принадлежит авторство самой концепции проекта "100 картин", удостоенной в качестве лучшего достижения в сфере искусства областной премии "Оренбургская лира" за 1997 год.

Веер стилей захватывает вас, едва ступившего на встречу с новой экспозицией, приглашая даже при беглом осмотре изумиться поразившей внезапной мысли. Вспоминаются слова известного итальянского искусствоведа Бонита Олива: "...Искусство есть практика, позволяющая вводить в обращение любой язык и любой материал и в то же время позволяющая также обрести ностальгию о настоящем и прошлом". Оказавшиеся на авансцене "Ста картин" неологизмы и ностальгия по истокам, пластическое наследие авангарда и образцы традиции образуют богатое смысловое поле, насыщенное духовными и интеллектуальными исканиями и порождают многообразную палитру значений. Не случайно такими важными часто оказываются авторские пояснения, названия картин, поддерживающие содержательную сторону образа, вскрывающие его внутренний смысл. Так, камерная, тонко декоративная серия женских образов А. Власенко приобретает благодаря логосу поистине философскую емкость: "Ящик Пандоры", "Думающая о ленте Мебиуса", "Июльская лень", "Тициан, Матисс и я" и др. Картина "Матерь мира" Ю.Гилева, творчество которого нацелено на открытие новых связей между природой, культурой и человеческим духом, служит знаком того, что окружающая нас действительность - не природная, а в первую очередь историческая, культурная. Испещренное живописным рельефом поле картины, будь то фон или сама условная фигура праматери, представляет в сценах нескончаемых будней и войн словно одновременно явленную взгляду тысячелетнюю историю существования человечества. В работах же Г. Глахтеева, например, наоборот создается оптимистический художественный мир, атмосфера зыбкости и театральности, в которой "я" художника через маски языка словно избирает для себя некое пространство вне места своего присутствия, теряясь среди множества взаимоотражений, как будто в прихотливой игре зеркал.

Большинство работ этой экспозиции также насыщено символическим содержанием, а их художественный язык представляется носителем символических форм. В такой обстановке новизна перестает осознаваться как исключительно самоценное качество, а архаизирующие формы не воспринимаются как анахронизм. Поиск новых ценностей идет не путем изъятия, а путем накопления и сопоставления опыта. На одной культурной территории могут свободно находиться, например, стилистически обоснованные, обретающие корни в историко-художественных напластованиях картины Ерышева младшего и работы Яны Ческидовой, достигающие гротеска использованием намеренных вульгаризмов художественного языка и морбидности образов.

Такая ситуация сосуществования полярных направлений оказывается типичной для современного отечественного искусства последних лет и обнаруживает ряд параллелей таким течениям в современном искусстве запада, как трансавангард, поставангард, движение "нового дизайна" и др. По словам теоретика искусства М. Кальвези, "переживаемый сегодня художественный период - поставангард - стремится преодолеть навязанную авангардизмом оптику "направлений" и "измов", характеризуется плюрализмом и сосуществованием языков или, точнее, полным осознанием этого". Переход к стадии поставангарда означает, что умирает авангардистская утопия вечных поисков новизны, но сохраняется пластическое наследие авангарда, не исчерпавшее своих выразительных возможностей. Стилистика же такого течения как трансавангард строится в первую очередь по принципу открытости к субъективным предпочтениям. Западные художники включают в сферу таких предпочтений и явления второстепенные и малоизвестные, снимая табу и запреты, которые в то или иное время мешали обращению к языкам, выходившим за пределы провозглашенного ведущим течениям (а длительное время таковым для них был именно авангард).

Признаваемая фактом искусства 80-90-х годов способность любого стиля становиться одинаково оправданным и одинаково возможным во многом связана с выдвижением современной художественной практикой принципа "толерантности" - отказа от эстетической нетерпимости и подавления. Толерантность становится своего рода точкой зрения, признающей поэтику любого типа, когда художник свободен странствовать по истории, выбирая любые средства для выражения своих замыслов. Результатом становится достижение соответствия между потоком существования и потоком стилей, отдаление от социальной активности и интерпретация живописи в ее чистой специфичности.

Выстраивая свою авторскую концепцию, Ю.Рысухин сумел уловить эти внутренние импульсы современного единения искусства, наступление нового художественного климата. Установка на разнообразие источников и традиций, на противопоставление ряда равноценных подходов образовала неизменную цельность экспозиций "100 картин" и уже, по прошествии пяти лет, стала восприниматься как система. Автор на практике воплотил известную древнюю мудрость, гласящую, что способность принимать конкурирующие между собой системы выражения, одновременно владея способами их преобразования и их взаимного противопоставления, является признаком философской и эмоциональной зрелости. Это тот случай, когда выставка в немалой степени стала посредником в развитии содружества между различными течениями и направлениями искусства. По сути этой выставкой блестяще решается сложная задача, заключенная в стремлении своей экспозицией совпасть с интенсивностью творчества, с напряженностью сегодняшнего художественного процесса, предстающего здесь во всем многообразии стилей и направлений оренбургского изобразительного искусства.

Отрадно, что у "100 картин" появляется больше сторонников и она наряду с "элитарной" приобретает еще имидж просто "интересной" выставки. Это подтверждает, что современному искусству нужен подготовленный зритель, способный понять, почувствовать и оценить его содержательные и пластические достоинства. Однако до конца эта задача по силам, конечно, только Музею современного искусства. О необходимости организации такого музея уже много написано и сказано. Обсуждалась эта проблема и на открытии выставки, где глава областной администрации В.В. Елагин выразил поддержку идее создания Музея современного искусства в Оренбурге, и готовность администрации оказать определенную помощь в решении этого вопроса.

Стремление современного искусства утвердить свое социальное значение, стремление его к общению есть неизменное условие его существования и развития. Для этого, в сущности, и нужен прежде всего Музей современного искусства. Есть на этот счет гениальная формула, определяющая значение искусства: "Искусство есть система отношений с другими и выражает утопию художественного творчества: желание не встретить врага".