Татьяна Судоргина

Неумеренное потребление спиртных напитков низкого качества населением России 110 лет назад побудило правительство к необходимости выделения винной торговли из сферы влияния частных интересов.

"Число винных лавок значительно поубавится"

Положение "о казённой продаже питей" утверждено в июне 1894 года. Как тогда говорилось, "в виде опыта в четырёх губерниях: Пермской, Уфимской, Оренбургской и Самарской предпринята попытка для разрешения одной из трудных и важных задач по улучшению народного быта - для ограждения народной нравственности, народного здравия от растлевающих влияний нынешнего питейного заведения".

Кроме всего прочего, в "высочайшем повелении об утверждении положения о казённой продаже питей" говорилось: "Предоставить министру внутренних дел по соглашению с министром финансов преподать начальникам губерний указания о том, чтобы открытие мест продажи питей не разрешалось на расстоянии ближе 100 сажен от усадебной оседлости сельских обществ и владельцев, которые будут ходатайствовать о недопущении питейной продажи на их землях, чтобы места продажи вина, спирта и водочных изделий открывались в возможно отдалённом расстоянии от храмов, монастырей..."

"Положение о казённой продаже питей" состоит из 50 статей. В разделе "О продаже питей" читаем: "Вино и спирт обращаются в продажу не иначе, как в очищенном перегонкою виде и крепостью не ниже 40 градусов. Низший и высший размеры цен вина, спирта и водочных изделий определяются законодательным порядком.

В случае обнаружения акцизным надзором или полицией в заведениях, содержимых частными лицами, отпуска вина в обмен на какие-либо вещи, продукты или под заклад их, а равно и других злоупотреблений против общественной нравственности, заведения сии закрываются по распоряжению губернатора по соглашению с управляющим акцизными сборами".

Газета "Оренбургский край" поздней осенью 1894 года сообщала: "Число винных лавок и складов с введением казённой продажи вина с первого числа будущего января у нас значительно поубавится. В настоящее время всех винных заведений в городе имеется около 100. С нового года их будет только 17 - 15 винных лавок, 1 склад, 1 ректификационный завод. В Форштадте будет только 2 винных лавки".

"Вино высшей очистки в 40 градусов - 9 рублей за ведро"

"Казённая продажа вина по мере приближения монополии к осуществлению породила массу толков. Одни доказывают, что с фискальной стороны новая мера не оправдает возлагаемых на неё надежд, другие, напротив, смотрят на эту меру, как на обещающую правительству громадный доход и, прежде всего, тот барыш, который оставался в карманах кабатчиков и корчемников-шинкарей. Видят ещё в казённой продаже вина панацею от усиленного спаивания народа и фактор значительного уменьшения пьянства, а следовательно, возвышения народного благосостояния и народной нравственности", - писал в декабре 1894 года корреспондент "Оренбургского листка".

Журналисты пытались успокоить сограждан: "В последнее время по городу стали распространяться слухи, что очищенное вино по казённой таксе с 1 января 1895 года будет обходиться потребителю не дешевле 12 рублей. В опровержение последних слухов, приводящих потребителей водки в уныние, спешим сообщить, что Министерство финансов представило в государственный совет проект о назначении с 1895 года в районе казённой продажи питей для вина в 40 градусов обыкновенной очистки низшей цены - в 6 рублей 40 копеек и высшей очистки - в 9 рублей за ведро. За сим на водочные изделия предельные цены проектированы в размере 12 и 20 рублей за ведро.

Государственный совет утвердил это представление, изменив только несколько терминологию, а именно выражение "Вино обыкновенной очистки" заменил выражением "очищенное вино", разумеется, более популярным народным, вошедшим во всеобщее употребление.

По городу также циркулируют слухи, что для продажи вина из винных лавочек, кроме сидельцев, будут допущены сиделицы - женщины с приличным вознаграждением (600 рублей в год), и что многие из необеспеченных вдов высшего сословия уже приняты на акцизно-питейную службу. Так как вино в лавках будет продаваемо в запечатанной посуде или в роде табаку или обандероленного чая, то продажа "на вынос" потеряет свой старинный специфический колорит. Во всяком случае, торговля эта может стать более пристойной, чем торговля за прилавком, даже в магазине и наших благородных, но бедных дам не унизит.

Продажа крепких напитков всё ещё сопровождается в Оренбурге некоторыми злоухищрениями. На основании Высочайше утверждённых 14 мая 1885 года правил о раздробительной продаже этих напитков, в городах запрещено открывать заведения с продажей крепких напитков, кроме трактирных заведений, содержимых по гильдейским свидетельствам. Между тем на рыночных площадях Оренбурга (хлебно-соляной, конно-сенной, мясной и других) имеется не мало заведений с продажей крепких напитков, содержимых по свидетельствам на мелочный торг. Ввиду этого господин полицеймейстер, согласно отношению податного инспектора, объявил всем содержателям трактирных и других заведений с продажей крепких напитков, имеющим заведения на базарных площадях и в торговых рядах, что если они пожелают продолжить трактирный промысел в тех же местностях в 1895 году, то обязаны выбирать гильдейские документы, а не на мелочный торг, и что в противном случае, заведения их будут закрыты".

"Правильное потребление вина - надёжное поступление питейного дохода"

Большая часть первого номера "Оренбургского листка" за 1895 год посвящена "питейной реформе". В опубликованном там циркуляре министра финансов чинам акцизного ведомства подчёркивалось: "Вводится в действие положение о казённой продаже питей в виде опыта только в четырёх губерниях. Казённая продажа вина должна способствовать более правильному его потреблению как улучшением качества вина, выпускаемом на продажу исключительно в очищенном виде, без вредных для здоровья примесей, так и устранением личного интереса виноторговцев, который совпадает с неправильным потреблением вина. Правильное же потребление вина, не растраченные трудовые способности населения обеспечивают казне более надёжное поступление питейного дохода.

По воле в Бозе почившего императора Александра III опыт этот предпринят для разрешения одной из самых трудных и важных задач по улучшению народного быта - для ограждения народной нравственности и народного здравия от влияний питейного заведения, которые вместе с тем причиняют народу и неисчислимый материальный вред, подтачивая тем самым корни его благосостояния.

Борьба с этим нашим застарелым злом не легка. Она требует не только соответственных изменений в условиях питейной торговли, но должна быть для желательно успеха вспомоществуема совокупными усилиями всех лучших людей общества. Недостаточно ослабить соблазны питейного заведения, необходимо ещё возбудить в населении расположение к трезвости и воздержанию, как противовес этим соблазнам. Недостаточно законом устранить от питейной торговли людей, частный интерес которых побуждает их спаивать народ, необходимо ещё, чтобы сам народ уразумел смысл и цель предпринятой правительственной реформы".

Об отношении населения к нововведениям информировал хроникёр "Оренбургского листка": "Сегодня уже любители попробуют и сравнят вкус нового вина. Обиженные складчики и кабатчики язвительно замечают: "Не чиновничье это дело, вызнают цены, барыши и опять сдадут питейную часть на откуп!" Публика к новой мере, по-видимому, совершенно равнодушна.

Трактиры наши не унывают. Они могут подавать водочку только в запечатанном виде и по казённой цене. Но к комиссионному барышу они изобрели уже новую статью дохода: за прибор к бутылке (салфетка, рюмка, подносик и скатерть) без закуски они будут брать по 30 копеек (по 2 копейки за рюмку), а за прибор к полбутылке - по 15 копеек. Умно придумано".

Вскоре сотрудник "Оренбургского листка" извещал: "Питейная реформа в Оренбурге и Оренбургской губернии стала не только совершившимся фактом, но и злобой дня. Потребители нового "казённого вина" (в 40 градусов) находят его дорогим (45 копеек бутылка и 2 рубля четверть ведра без посуды) и не так легко доступным, как прежде, хотя "крепким" и "добрым" вином; кабатчики льют крокодиловы слезы ввиду убыточности новой торговли не только для них, но и для самой казны; складчики и мелкие заводчики позакрывали свои операции, тоже недоумевая, какой расчёт казне рисковать доходностью от столь прибыльной статьи по прежним порядкам. Очевидно, никто не желает уразуметь, что правительство ждёт от новой реформы, при успешном проведении её в жизнь, прежде всего улучшения благосостояния населения и общего подъёма его нравственных и физических сил, и что финансовый результат новой меры поставлен на второй план..."

"Пить вино в трактирах для крестьян не по карману"

На исходе первого месяца казённой продажи питей один из местных жителей свидетельствовал: "Торговля вином в трактирах благодаря "фокус-покусам" трактирщиков, по своим волчьим аппетитам выдумавших разные платы "за прибор" и прочее, к вину стала заметно тише, чем было раньше. Затишье это бросается в глаза особенно в тех трактирах, где до введения казённой продажи вина привыкли бывать мужички, а именно в трактирах около мясного базара и на хлебно-соляной площади. В этих трактирах зачастую можно было встретить крестьян за бутылкой вина, а теперь хотя они там и встречаются, но уже по большей части не за вином, а за чаем или за горячей пищей. Пить вино в трактирах для крестьян, да и вообще для недостаточного класса, стало теперь не по карману, потому что полбутылка в трактире стоит 35 копеек без закуски, а если выпить только рюмку, то по выражению простолюдинов "не стоит мараться", так как трактирная рюмка до того мала, что даже "язык намочить нечем". Вследствие этого мужички, если вздумают выпить, берут вино из казённой лавки и пьют его на постоялом дворе, где остановились. Выходит и дёшево, и прилично. Трактирщикам, конечно, такой оборот дела не по нутру, но они, измыслив для городского обывателя самодельные "правила" о торговле казённым вином, пока ещё не додумались до способа, посредством которого можно было бы улавливать и опутывать мужичка. И дай Бог, чтобы не додумались!"

Тем не менее хроникёр "Оренбургского листка" 110 лет назад счёл необходимым известить читателей: "Из трактирного заведения М.А. Савельева на Хлебно-соляной площади (ныне территория вокруг стадиона "Динамо". - Т.С.) был доставлен в больницу в безнадёжном состоянии извозчик - оренбургский мещанин Максим Стулов, где тотчас же и умер от излишнего употребления спиртных напитков. Стулов (по прозвищу Культяпый), по словам товарищей, был всегда падок до вина. В день своей смерти он был приглашён в трактир Савельева на угощение здешним мещанином Данилой Дроздовым, который, как говорят, не поскупился поставить для Стулова целых две бутылки вина. Покойный, и так любящий выпить, набросился на дармовщинку, но на этот раз не осилил вина и, почувствовав себя нехорошо, попросился прилечь в чулане, откуда его и доставили в больницу. После Стулова осталось семейство, состоящее из жены и четверых детей".