Надежда Емельянова

Вот уже несколько месяцев в Оренбурге ведутся переговоры с московским режиссером Владимиром Кучиным на предмет назначения его на должность главного режиссера театра музыкальной комедии. За это время Владимир Васильевич успел поставить на оренбургской сцене спектакль "Принцесса цирка", который тепло встречен публикой и критикой. Решение вопроса затянулось вовсе не оттого, что местная власть не хочет или боится взять на работу столичного "варяга". Причина кроется глубже: как профессионал Владимир Кучин приехал в Оренбург не на легкие хлеба "вольного художника", а как человек, поставивший перед собой серьезную задачу осуществления, может быть, главного проекта в своей жизни. Но чтобы этого добиться, он хочет быть уверен, что ему не выпадет печальная роль "одного в поле воина". Дабы обезопасить себя от неудачи, а коллектив театра от разочарования в очередном творческом руководителе, Кучин предъявил своему будущему начальству ряд конкретных условий: при письменной гарантии их выполнения он готов встать у руля самого большого в области театрального коллектива. С этого и начался наш разговор.

- В течение года я присматривался к театру и его труппе, знакомился с людьми, которые решают важные проблемы в сфере культуры и искусства, делал определенные выводы. Жизнь театра, к сожалению, зависит от многих внешних факторов, а не только от внутренних, сугубо творческих. Не считаться с этим нельзя. На мой взгляд, театр находится в глубоком кризисе. Для того чтобы вывести его из этого состояния, нужны совместные усилия абсолютно всех - начиная с рядовых служб в самом театре и кончая самыми высокими постами в городе и области. Это великая роскошь - иметь музыкальный театр. И если город такую роскошь себе позволяет, то он обязан ее достойно содержать.

- Возможно, кое-кто считает, что сегодня эта роскошь непозволительна?

- Тогда надо прямо сказать об этом людям и попросту закрыть театр, ликвидировать его, а не обманывать общественность видимостью благополучия. В том образе, в каком театр существует в настоящее время, он выглядит не более чем полупрофессионально. Произошло это в силу веских причин и менее всего виновны здесь сами актеры. Вот почему судьба театра, а значит, и моя в связи с ним находится в руках людей, которые имеют не только высокие права и власть, но и обязанности перед народом, живущим на этой земле.

- В чем заключаются основные Ваши условия?

- Лично для себя мне практически ничего не нужно - я вполне обеспечен в бытовом плане, живя в Москве. Однако как опытный театрал я знаю, что режиссер музыкального театра - профессия штучная, она повсеместно высоко ценится и также оплачивается. Главные же мои условия касаются насущных нужд коллектива - например, те же квартиры нужны для артистов, которых надо немедленно пригласить сюда, потому что город не располагает собственными кадрами, соответствующими статусу музыкального театра.

- Но "высадка десанта" из молодых профессионалов не решит проблему кадров раз и навсегда.

- Второй очень важный момент моего договора - открытие факультета актеров музыкального театра на базе Оренбургского института искусств. Сейчас я занимаюсь этим вплотную, жалею, что упущено много времени. Без подготовки собственных кадров театр не сегодня - завтра просто задохнется, труппа, увы, по театральным меркам, уже даже не среднего возраста, а предпенсионного...

Удручает нудный и долгий процесс бумажного оформления: мне не понятно, почему Министерство культуры должно разрешать (или не разрешать!) подобные инициативы, а не заставлять?! Ведь столичные вузы никогда кадровые проблемы не решали, так что подобная критическая ситуация наблюдается не только в Оренбурге, а и во всех других регионах.

- Не боитесь, что во имя осуществления своих замыслов Вам придется преодолевать сопротивление со стороны того же коллектива, в котором многое устоялось, превратилось в своеобразные привычки и традиции?

- Я готов ко всему. Но без той же жесткой дисциплины невозможен прорыв на новый качественный уровень работы. Артист должен постоянно ощущать себя профессионалом, не размениваться на шабашки и левые приработки, даже если они оправдываются объективной материальной потребностью. Только при условии полной принадлежности своему главному делу можно добиться результатов. И здесь должно определить четкую и обязательную для всех грань, за которую переступать просто непозволительно. Мы - творческая интеллигенция, слой которой весьма и весьма истончился, а это чревато необратимыми процессами. Так что на театре лежит огромная ответственность за нравственный и духовный потенциал общества.

- Ну а по части конкретных творческих планов?

- Прежде всего мудрая и твердая репертуарная политика. Строгий отбор крепкой, умной литературы. У музыкальных театров слишком подмочена репутация именно низкопробными литературными первоисточниками: откровенную халтуру пытались украсить роскошной музыкой, называя это неудобоваримое месиво музыкальной комедией. Глупость и пошлость! Беда многих, и не только провинциальных театров: планка художественной требовательности к себе не просто занижена - она лежит на земле и через нее не стоит труда перешагнуть.

Категорически против названия "театр музкомедии", которым заведомо сужается жанр и упрощается предназначение. Первое, что попытаюсь сделать, это превратить театр в музыкальный по сущности. После того как коллектив пополнился музыкантами и оркестр укрупнился до антрепризного, можно всерьез говорить о перспективе постановок оперных произведений - на первых порах одноактных опер в концертном исполнении. Но чтобы артист-певец научился ощущать себя в непрерывном музыкальном пространстве.

Сейчас мы работаем над спектаклем "Моя прекрасная леди", который знаком многим, но далеко не в том виде, каким его задумывали авторы. Хочу представить полный авторский вариант, сделанный в ином художественном ключе, с иным подходом к понятию "мюзикл".

Первоклассный литературный материал, настоящая музыка и профессиональное исполнительство - лишь на этих трех китах может зиждиться творческое долголетие музыкального театра. И только они способны гарантировать ему преданную любовь зрителя.