"Они имели цель - приобрести дом отца себе..." (из решения суда)

Владимир Напольнов

Судебные распри в семействе Максюковых, как следует из документов, начались еще в 1996-м году, когда Виктор Иванович Максюков подал исковое заявление в Промышленный райсуд г. Оренбурга о компенсации морального вреда. Этот вред, как он считал, должна была возместить ему родная сестра Газукина Вера Ивановна. Впрочем, родственные отношения к этому времени между ними если чем и были обозначены, так исключительно метриками органов ЗАГСа. А в жизни брат и сестра оказались, что называется, по разные стороны баррикад. В центре же конфликта пребывали их родители - престарелые Иван Леонтьевич (восьмидесятишестилетний инвалид первой группы, участник Великой Отечественной войны) и Домна Игнатьевна (семидесяти четырех лет, инвалид второй группы). В своем доме на ул. Подурова проживали они с 1958 года. Там же выросли и дети. Выросли и разъехались. Дочь Вера со своей семьей жила недалеко - на ул. Чкалова в Оренбурге, Виктор со своей - значительно дальше, в Сакмарском районе. В начале 90-х решил Виктор перебраться к родителям. Именно с этого момента и начинается его исковое заявление: "С 1991 года я со своей семьей проживаю с родителями... Живут они в частном доме. Чтобы оказывать помощь пожилым и больным родителям, я вынужден был переехать к ним. За время моего проживания я сделал ремонт в доме, начал проводить газ и воду. В январе 1996 года моя сестра Газукина Вера Ивановна забрала все документы отца, сказав, что будет оформлять ему первую группу инвалидности, хотя в этом не было никакой необходимости, введя его в заблуждение... Я пытался поговорить с ответчицей, убедить ее вернуть документы, но на мои уговоры она не реагировала. Говорил, что без них не могу продолжать работы по проведению газа и воды. Да и как участник ВОВ и инвалид первой группы отец пользуется льготами при оплате за эти виды работ. Нужны только документы, подтверждающие это. Чтобы облегчить уход за больными родителями, я хотел бы построить баню, сделать ремонт пристроек, но постоянные ссоры и упреки сестры в том, что я хочу завладеть домом, наносят мне нравственный ущерб..." Прочитавший сей документ наверняка воскликнет: вот так сестра! - брат, дескать, старается изо всех сил родителям помочь, а она всячески препятствует! И будет неправ. О многом, ох, о многом умолчал Виктор Иванович Максюков. Недомолвки видны даже при более внимательном прочтении его же заявления. Например, он пишет, что в оформлении первой группы инвалидности отцу не было никакой необходимости. А несколькими строками ниже сам же и излагает, что "как участник ВОВ и инвалид первой группы (!) отец пользуется льготами..." и что "нужны только документы"!.. Может, действительно только документы ему и нужны были? Теперь, что касается умалчиваний. Лучше самих родителей об этом, пожалуй, никто не поведует. Вот что говорится в другом иске, который родители Виктора подали уже на него все в тот же Промышленный райсуд несколько позже: "... В 1991 году к нам переехал жить сын со своей женой и двумя детьми, чтобы ухаживать за нами. Я, Максюков Иван Леонтьевич, инвалид первой группы, с декабря 1995 года парализован, не встаю с постели, самостоятельно передвигаться не могу. Моя жена инвалид второй группы. За время проживания в доме сын за нами не ухаживает, а ухаживает дочь Газукина Вера Ивановна, но он не пускает ее во двор, мешает ухаживать за нами... Мы думали, что с приездом сына нам будет легче жить, а оказалось наоборот. Я (отец -прим.) отдал дочери все документы на сохранение, т.к. доверяю ей. Сын требовал отдать ему документы якобы для реконструкции дома, но на самом деле он хочет получить прописку. Сына и его семью не прописываем, так как они имеют двухкомнатную квартиру на ст. Сакмара в Оренбургском районе... Просим выселить сына с семьей из нашего дома". Казалось бы, не хотят престарелые родители проживать с выросшим сыном в своем доме и дело с концом: сын соберется и уедет. Тем более что и квартира двухкомнатная имеется. Ан не тут-то было! Виктор уезжать не захотел. Правда, и с родителями жить у него особого желания не возникало. Да он с ними и не жил. С момента прибытия в родительский дом поселился во "времянке", что сиротливо ютится аккурат рядом с жильем. А еще в 1995-м перебрался в само жилище. Старики же перебрались во "времянку". Да так до сих пор там и обитают. Хотя даже обитанием это вряд ли можно назвать. Скорее, выживают. Или доживают? Чего не сделаешь ради родного сына. Но ведь и сын тоже, очевидно, что-то должен был сделать?.. Тогда, в 1995-м сын делал в доме ремонт. Что и приписывал себе в главные заслуги. Однако помогали ему в этом и сестра, и ее муж. Разве что восьмидесятишестилетний Иван Леонтьевич в силу понятных обстоятельств помочь не мог. Зато львиная доля расходов была оплачена из его кармана. И что же в ответ? Ничего... Толчком к разгоранию конфликта, по-видимому, послужило завещание, которое Иван Леонтьевич подписал в феврале 1996-го. Соласно документу, принадлежащий ему дом на ул. Подурова он завещал в равных долях сыну и дочери. Что, казалось бы, вполне справедливо. Так не показалось Виктору. Как впоследствии заявил он на суде, ремонтом занимался только "потому, что отец обещал дом, иначе не стал бы его ремонтировать". Да и супруга Виктора на сей счет была того же мнения - "все работы по облагораживанию дома делали для себя (!)". Значит, судьба родителей на вечное (до скончания - прим.) проживание во "времянке" была уже тогда предрешена?.. Главным препятствием на пути у Виктора оказалась родная сестра - Вера Ивановна Газукина.

Уже к лету 1996-го скандалы достигли апогея. Вера Ивановна обратилась в милицию, заявив, что в ходе очередного "выяснения отношений" Виктор с женой избили ее прямо на "спорной" территории. Промышленным РОВД в отношении супругов Максюковых было возбуждено уголовное дело. Но потом, как следует из ответа начальника милиции общественной безопасности РОВД, его прекратили, не установив в действиях обоих состава преступления...

5-го марта 1997-го года состоялось заседание Промышленного райсуда г. Оренбурга по иску Ивана Леонтьевича и Домны Игнатьевны на выселение сына с семьей из их дома. В ходе процесса под председательством судьи Сайтбурхановой было установлено, что за время нахождения по единому адресу истцы с ответчиками совместно на одной жилплощади не проживали ни дня, жили в разных домах и общего хозяйства не вели. Напомним, что к тому времени с момента переезда Виктора в отеческий дом минуло шесть лет. И остается только посочувствовать Виктору, что за это время он так и не смог осуществить, может быть, главного, ради чего приехал в Оренбург - "оказывать помощь пожилым и больным родителям". Сочувствия, впрочем, незначительного заслуживает и другое: как выяснил суд, молодые Максюковы прав пользования на жилое помещение в спорном доме не приобрели. И являются всего лишь временными жильцами. Суд решил выселить Виктора Ивановича Максюкова с его семьей из родительского дома. Казалось бы, как суд решит, так тому и быть!..

24-го апреля того же 1997-го года судебные исполнители Т. Шумилина и Л. Нагоркина в присутствии понятых пришли в дом на ул. Подурова, дабы исполнить решение Промышленного райсуда, вступившее в законную силу. И не исполнили. О чем и составили акт: "... выходом по адресу установлено, что родители Максюков Иван Леонтьевич и Максюкова Домна Игнатьевна просят не исполнять решение суда в части выселения. Иван Леонтьевич просит оставить сына проживать в доме для ухаживания за ним..." Почему же прикованный к постели отец в последний момент отказался от выселения сына? Надеялся, что сын будет ухаживать. Что ж, надежда умирает последней. А мать? А ее, оказывается, даже и не спрашивали!.. Тем не менее приход судебных исполнителей оказал благотворное влияние. На Виктора Максюкова. И он отправился... в одну из областных газет, где поведал о своих долгих мытарствах. Зачем? Никогда не догадаетесь! А ответ, судя по всему, в эпилоге появившейся вскоре газетной публикации. Цитируем: "... Понимая, что в этом весьма деликатном деле пострадает честь семьи и в газете появятся имена всех действующих лиц, Виктор и обратился к нам для того, чтобы газетной строкой образумить (!) всех любителей щекотливых интрижек и взглянуть на себя со стороны... Ему было очень стыдно, но он все-таки надеялся, что газета попадет в руки его сестры, с которой никак не складываются отношения..." Не знаю, насколько сие дело деликатно, но честь действительно пострадала. Не семьи Виктора Максюкова, конечно, а его сестры - Веры Ивановны Газукиной. Но вот за что стыдно ему было - непонятно. Судя по публикации, он представлялся в весьма благоприятном свете. Чего не скажешь о его сестре. Это оттого, что о многом, ох, о многом умолчал опять Виктор Иванович Максюков. Забегая вперед, сообщим, что и в очередной раз это будет потом установлено в суде. Хотя и понадобится Вере Ивановне без малого два года. Но несмотря ни на что, продолжала она усердно ухаживать за престарелыми родителями. Кормить, поить и обстирывать их, приезжая едва ли не каждый день. Из одного конца города в другой. А в нескольких шагах от нуждающихся в постоянном уходе отца и матери жил своей жизнью сын... Дабы не обделить вниманием заметно сдающих год от года стариков, Вере Ивановне пришлось бросить работу. В детском саду, где проработала Газукина долгие годы, отреагировали на ее уход с сожалением и пониманием. Тем более о конфликте с братом знали многие. Вот что написала заведующая детсадом по этому поводу в суд:"... Вера Ивановна добросовестный, внимательный и отзывчивый человек, пользуется заслуженным авторитетом у детей, родителей и сотрудников детсада. Возможно, родственные проблемы отрицательно влияют на ее здоровье. Администрация может подтвердить, что она оказывает большую помощь своим родителям, не считаясь с личным временем и своим здоровьем. Нам бы хотелось, чтобы родственные проблемы Газукиной решились в ее пользу". А вот что пишут соседи Веры Ивановны: "... Уже несколько лет изо дня в день она ездит к родителям, возит тяжелые сумки с приготовленной пищей, лекарствами, чистым бельем. Сколько сил истратила она из-за различных преград, которые устраивает брат, препятствуя ее посещениям родителей..." Но, наверное, показательнее других выглядят слова дежурных по железнодорожному переезду, что расположен буквально в ста метрах от дома Максюковых. При чем тут переезд и дежурные? А вот, извольте: "Я, дежурная по переезду, хочу подтвердить, что Вера Ивановна постоянно встречается у нас на переезде со своей матерью, приносит ей продукты и деньги. С болью в сердце мы наблюдаем за их встречами. Конечно, не об этом мечтала мать на старости лет. А началось это с того, как брат не стал пускать Веру Ивановну в родительский дом". Или вот как другая дежурная поясняет: "... Знаю Веру Ивановну столько, сколько работаю на переезде. Раньше она ходила рано утром каждый день, несла всегда две большие сумки, хотя сама маленькая и это бросалось в глаза. А обратно несла сумки с пустой посудой и грязным бельем. Это было до тех пор, пока брат не перестал пускать ее к родителям, ворота не открывал, собак не убирал. Вера Ивановна оставляла сумки у нас на переезде, а ее мама с трясучими руками приходила и забирала их домой... Вера Ивановна приносит родителям яйца, хотя у сына свои куры. Бабуля говорит, что он никогда не даст ни кусочка мяса... Мы это видим и слышим, как мама с дочкой, обливаясь слезами, сидят на переезде и разговаривают или ждут друг друга..." В апреле 1999-го года суд Центрального района г. Оренбурга под председательством судьи Н.Р. Сухаревой рассмотрел иск В.И. Газукиной о защите чести и достоинства, который она предъявила к областной газете, опубликовавшей статью о ее конфликте с братом. Суд установил, что "статья направлена в целом против Газукиной, где она представлена корыстным человеком, злой, наговаривающей на брата, скандалисткой... Между тем указанные черты ей не свойственны. Более того, изложенное в статье не нашло подтверждения..." Оценив факты, суд ответствует:"...Максюковы имели цель - приобрести дом отца себе, в то время, как Газукина об этом не только не говорила, но это и не подтверждается никакими доказательствами..."

Установив истину, судебная инстанция обязала газету опровергнуть сведения, порочащие Веру Ивановну, и выплатить компенсацию за нанесенный моральный вред. А потом был снова суд. На сей раз иск подал Виктор Максюков, требуя... признать недееспособным своего отца. Для чего - непонятно. В силу болезненного состояния Ивана Леонтьевича иск удовлетворили. Только опекуном ему назначили опять же В.И. Газукину.

Но самое главное, по мнению Веры Ивановны, брат убрал со двора огромную сторожевую овчарку, не подпускавшую к дому никого, кроме "новых хозяев". После многочисленных жалоб в различные инстанции. Теперь она свободно проходит к родителям во "времянку", чтобы убраться и покормить стариков. Надолго ли, Вера Ивановна не знает. А вот выселение брата, похоже, затягивается. "Временные жильцы" благополучно минуют все новые временные барьеры, устанавливаемые для них судьями и судебными приставами-исполнителями. Вот лишь краткие сведения этой весьма "перспективной" исполнительной (точнее, неисполнительной) эпопеи: 18.11.99 года Максюкову В.И. дан срок для добровольного исполнения решения суда (от 5 марта 1997 года - !) до 23.11.99 года; 24.11.99 года исполнительное производство приостановлено, т.к. орган опеки и попечительства Северного округа подал заявление, считая, что затрагиваются интересы детей В. Максюкова, исполнительные действия отложены на десять дней; 3.12.99 документы на выселение затребованы в Центральный райсуд, т.к. должник (В. Максюков) подал жалобу на действия судебного пристава; 6.12.99 г. суд Промышленного района определяет отложить исполнительные действия до рассмотрения дела об отсрочке выселения; 21.12.99 г. суд Промышленного района рассмотрение дела об отсрочке приостанавливает до разрешения в Центральном суде жалобы В. Максюкова на действия судебного пристава, разбирательство жалобы назначено на 14.01.2000 года; 14.01.2000 г. В. Максюков не явился в суд, заседание перенесено на 24.01.2000 г.; 24.01. В. Максюков не явился в суд, вынесено определение об оставлении его заявления без рассмотрения... Людям, далеким от юриспруденции, вряд ли понять смысл этой эпопеи. Единственное, что не вызывает сомнения, - кто где жил в доме на ул. Подурова, тот там и остался. И это может продолжаться весьма долго. Ну, не хочет сын уезжать из дома отеческого! Подумаешь, суд решил... А вот одного из приставов Промышленного районного подразделения (на которого подал жалобу В. Максюков) даже как-то жалко. Исполнительное действо в доме на ул. Подурова он выполнял, как установлено Управлением юстиции Оренбургской области, в состоянии алкогольного опьянения (за что и уволен из органов юстиции). А что, если довелось ему хоть раз заглянуть во "времянку", где ютятся старики Максюковы? Тогда я его очень даже понимаю. Трезво эту "территорию" обозрить не каждому дано!

Успеет ли Вера Ивановна вселить родителей в их собственный дом, величественно возвышающийся над ветхой "времянкой"? Утверждать не берусь. Ивану Леонтьевичу уж девяносто скоро исполнится, Домне Игнатьевне - семьдесят восемь. Могут ведь и не дожить...