Татьяна Судоргина, завотделом облгосархива

Поют над Оренбуржьем колокола и возвращенных верующим, и совсем недавно построенных церквей, расписывая орнаментом звона сложный период в истории государства российского на рубеже ХХ и XXI столетий. Их жизнь только начинается, а в судьбе колоколов, украшавших оренбургские храмы с незапамятных времен, бывало всякое...

Оренбуржцам, надеюсь, будет интересным знакомство с архивными документами 70-летней давности, отражающими сложный для церкви "период борьбы с колокольным звоном".

Оренбургская газета "Смычка" в декабре 1929 года сообщала: "Особенно сильно волна требований запрещения звона и передачи колоколов прокатилась в нынешнем году, когда пятилетний план социалистического строительства поднял активность масс до небывалых размеров... Каждый трудящийся напрягает все силы на ускорение процесса социалистической стройки, встречая на пути затруднения, связанные с недостачей цветных металлов, обращает взор на колокола, бесцельно висящие на колокольнях церквей".

Накануне нового 1930 года общее собрание курсантов военной школы выступило с призывом к трудящимся города Оренбурга обсудить на своих собраниях вопрос о запрещении колокольного звона и передаче колоколов. "Колокола должны быть перелиты в машины и тракторы", - говорилось в нем.

Представители Оренбургского Союза воинствующих безбожников в рождественские дни выдвинули лозунг "Не нарушайте отдыха трудящегося колокольным звоном!"

Поддерживая безбожников, газета "Смычка" опубликовала заметку "Против отдыха под воскресный колокольный звон": "Нельзя не признать, что в деле ликвидации "воскресенья" не все еще сделано. Характерно, что по школьной линии в районах округа воскресенье уже изгнано из обихода. Чтобы покончить с воскресеньем, все районы по соцсоревнованию решили отдыхать в те дни, в которые в данном селе приходится базар. Такова история смерти воскресенья в деревенской школе.

До введения сплошной непрерывки мы предлагаем днем отдыха в г. Оренбурге установить тот день недели, в который в январе 1919 г. взвился красный флаг советской власти над Оренбургом. Как будто, этот день был среда..."

В редакцию газеты "Оренбургская коммуна" непрерывным потоком шли постановления общих собраний граждан о снятии колоколов с церквей, появилась рубрика "Против колокольного трезвона": "Колхозникам колокольный звон не нужен, подавай нам тракторы", - просили жители села Матвеевки Сорочинского района. Колокола были сданы в тракторный фонд. Матвеевцы предложили поступить так же жителям сел Старая Белогорка и Филипповка. "Долой бога и всех святых", - это цитата из заявления крестьян хуторов Бостанжогловского, Репного и Ягодного Покровского (ныне Новосергиевского) района, - Петр Великий переливал колокола на пушки, мы переплавим их на тракторы".

При этом читателям внушали, что запрещение колокольного звона и снятие колоколов нельзя рассматривать как гонение на религию, а просто "у нас в СССР лучшая часть населения рабочего класса и передового крестьянства уже давно порвала с религией. Те, кто еще держится за религию,.. могут ходить молиться в церковь без звона, а по часам. Колокольный звон, когда большинство населения в нем не нуждается и в церковь не ходит, надо рассматривать как нарушение общественного порядка".

"Колокола - на тракторы" требовал военный корреспондент "Смычки" Бурный: "Наша страна нуждается в металле. Нашим полям, покрывающимся сплошными бедняцко-середняцкими колхозами, нужны сотни и тысячи тракторов. И в то время... на колокольнях церквей совершенно бесполезно висят сотни тысяч драгоценного металла. На колокольнях церквей Оренбурга бесцельно висит 10000 пудов металла. Мы требуем снять колокола со всех церквей и пустить этот драгоценный металл на тракторы. Время покончить с колокольным звоном".

Представители школы ь22 обратились к землякам со следующим воззванием: "В центре чисто пролетарских окраин города, носящих заслуженные в гражданских боях названия Красного и Ленинского городков до сего времени - на 13-й год Октября позорным черным пятном стоит очаг мракобесия и борьбы с новым бытом - церковь. Не может быть слияния заводских гудков, зовущих к социалистическому труду, и звона колоколов, зовущих к старому темному прошлому. Школа как одна из передовых колонн социалистической культуры и нового быта призывает всех трудящихся присоединиться к требованию о закрытии церкви в Красном городке. А колокола по примеру уже многих трудящихся СССР отправим на индустриализацию страны Советов".

"Мы наш, мы новый мир построим!" - под таким названием в окружной газете опубликована информация о пленуме горсовета, состоявшемся 2 февраля 1930 г.: "Учитывая отсутствие в Оренбурге Дома культуры и помещения для удовлетворения возросших культурных нужд трудящихся, учитывая наличие огромного количества полупустующих учреждений религиозного культа, пленум городского Совета на основе требований рабочих коллективов и трудящихся города о закрытии церквей, мечетей,синагоги и о снятии колоколов, постановил: удовлетворить требования трудящихся - закрыть кафедральный собор, Вознесенскую, Преображенскую, Серафимовскую и Богословскую церкви, синагогу ь1, мечети на арендованных местах, новой стройке, Карачах и при татпедтехникуме, а также снять колокола со всех церквей города и передать их в фонд постройки Дома культуры в Оренбурге. Все здания закрытых церквей и мечетей передать под очаги культуры".

От города не отставала "советская, коллективизирующаяся" деревня. После выступления в клубе с. Гамалеевки Сорочинского района военного врача, с помощью "ярких фактов, доказавшего вредность алкоголизма и религии", сельчане дали согласие на снятие колоколов. Жители села Тугустемир Троицкого (теперь Тюльганского. - Т.С.) района совместно с рабочими стекольного завода, собравшись в день смерти Ленина, постановили: "снять все колокола с Никольской церкви (общий вес 4.360 кг), передать их промышленности, а стоимость внести на приобретение тракторов". Граждане с. Нестеровки Сорочинского района единогласно решили снять колокола с сельского храма и "вызвали" все села района последовать их примеру.

В селе Новоникольском Шарлыкского района "порешили" снять колокол: 50% стоимости передать в счет задатков на тракторы, а 50% "употребить" на увеличение продовольственного фонда. В поселке Юртаевском пошли дальше - в фонд "тракторизации" передали не только колокола, но и всю церковную утварь.

Под заголовком "Оренбург избавляется от церковного трезвона" газета "Смычка" сообщила о том, что представители горсовета и общественных организаций 14 февраля 1930 г. приступили к выполнению многочисленных требований трудящихся Оренбурга, оформленных пленумом горсовета в постановлении о снятии колоколов, передаче их нуждающимся в металле заводам и о закрытии церквей, мечетей, собора и синагоги ь1.

Тогда же на первой странице под рубрикой "хлеб металлозаводам" публикуется фото - о подготовке к спуску колокола с Вознесенской церкви.

У нас есть возможность как бы присутствовать при снятии колоколов с Вознесенской церкви - сохранилось свидетельство очевидца: "На Гостином дворе - людское скопище. "Паломники" с толчка, завсегдатаи уличных сцен, случайные прохожие и беспризорная голытьба. Толпа накручивается, как снежный ком. Сотни глаз устремлены на церковь. В амбразуре колокольни копошатся рабочие, чернеют лесенки, свисают канаты.

- С утра возятся и никак не могут изловчиться, - замечает деловито "засаленный полушубок", - разве с таким струментом возьмешь его окаянного, чай, не горшок сбросить!

- Ох, родненькие, сорвется, беды не оберешься, - в паническом ужасе говорит "рязанская баба".

- Ничего, кума, яичница будет, - утешает ее гражданин в заячьем треухе.

- Осади назад! - отодвигает толпу вездесущий блюститель порядка.

Семипудовые "жены мироносицы", прикрываясь концом пухового платка, зловеще шепчутся: "Страсти господни! Светопреставление! Не допусти, владычица! Разрази нечестивых!"

Монашка-"черничка" сообщает исподтишка о сезонном чуде: "В Москве снятые колокола вознеслись на небо. В Киеве колокольня стряхнула антихристовых мастеров. А в Сибири огонь господний опалил безбожников!"

- Брось трепать-то языком! Не мути головы! Довольно морочили нас своими чудесами, - вмешивается в разговор рабочий. Христовы "делегатки" испуганно озираются и рассасываются в толпе.

- Чего это глазеет народ, аль пожар? - спрашивает новичок.

- Колокола льют, - шутит "присяжный острослов".

Скрывшийся за инициалами "Т.Б.", другой оренбуржец оставил для нас репортаж о снятии колоколов с Казанского собора: "Как ни говори, может, не бог, а какая-то сила над нами есть... Почему-то ведь идет снег, а не дождь?! - говорит старуха.

- Ну, бабка, - авторитетно заявляет ей милиционер, - это сила науки.

- Наука! Много вы с вашей наукой делаете. Вот летошний год недород был и наука ваша ни при чем.

Толпа растет. Подходят все новые и новые люди, пялят глаза наверх - туда, где в небо седое и снежное вздымаются купола собора. Там на колокольнях чернеют фигуры нескольких рабочих, крепящих блоки для спуска колоколов.

- Дедушка мой участвовал в стройке этого собора... Лет тридцать назад это было, когда колокол отливали вот здесь, - говорит один из зрителей и тычет пальцем в сторону, где из-под снега, близ железной ограды по ветру бьются тонкие ветви кустов.

- Молебны заказывали, колокола отливали - купчихи с себя кольца и брошки золотые срывали - кидали в расплавленную медь. Там в колоколах не только медь, а и серебро для звона прибавлено... Богатство ведь, а без толку сколько времени пропадало...

- Когда-то снимут колокола эти?

- Шут их знает, с утра работают...

В порыжевшей, когда-то богатой мантилье, такая же порыжевшая и поблекшая женщина подхватывает:

- Вот при мне колокола-то ставили, в полчаса и подняли, и укрепили, а тут ишь сколько возятся.

- Бог мешает... Не хотит, чтобы колокола забрали, - вставляет реплику рабочий и толпа хохочет.

- Перед страшным судом это, - шепчет, оглядываясь по сторонам старуха, - я вот, милые мои, на эту церковь самую копейки давала.

Проходит рабочий, останавливается на минутку и смотрит на колокольню.

- А ну-ка, ребята, позвони в последний раз!

- Ну хорошо теперь, клуб будет хороший, да и близко ходить!

На колокольне рабочий, подвешивающий блок, ударил по колоколу и он надтреснуто загудел.

- Ишь плачет...

- Бросай! - крикнул кто-то и колокол в несколько сот пудов тяжестью грохнул на землю, зазвенел, расколовшись на несколько частей, и под ударом заходила земля.

Около медных кусков колокола, впившихся в землю, кучится уже тающая толпа...

- Наконец-то, выполнили требование наших собраний. Металла много. Тут в колоколах только с одного собора 1800 пудов меди - это сколько тракторов выйдет!"

Не хочется верить в искренность слов: "Толпа смотрит спокойно, деловито, равнодушно на это небывалое историческое зрелище..."

И теперь мы знаем, что ошибался автор этих строк, провозглашая: "Мы являемся последними слушателями церковного "благовеста". Наши дети и внуки не будут слышать ни вечернего звона, нашедшего музыкальное отражение в дворянской поэзии, ни пасхального пьяного гвалта "сорока сороков", ни мрачных траурных мотивов, напутствующих человека в последний путь. Церкви немеют... Колокола отпевают самих себя и своих тысячелетних владык... Слышится последний похоронный звон. Религия уходит в могилу. Но медь колоколов, крещенная в безбожной заводской купели, запоет могучий торжествующий гимн труда. На место умирающего "благовеста" колоколов идет величественный благовест машин".

На заседании президиума Оренбургского горсовета 5 апреля 1930 г. принято постановление: "1) Ввиду окончательного снятия колоколов и принятия Рудметаллторгом, но отказа последним оплаты их стоимости, мотивируя, что оплатит производство в централизованном порядке, а посему поручить Горфинчасти предъявить счет Рудметаллторгу о взносе причитающихся сумм.

2) Учитывая напряженность местного городского бюджета, а также необходимость постройки в городе Дома культуры просить Окрисполком о возбуждении ходатайства перед Крайисполкомом о передаче всех 100% вырученных средств за колокола в местный бюджет для постройки Дома культуры..."

Не везде поспешили выполнить решения о снятии колоколов. Осенью 1931 г. в "Оренбургской коммуне" автор небольшой заметки возмущался: "Поселок Берды Оренбургского района коллективизирован на 97 процентов и несмотря на это, по поселку до сих пор разносится колокольный звон. Колхоз "Ленинский луч" не имеет зернохранилища. Помещение церкви вполне можно использовать для этого. Берды не имеют хорошего культурного центра. В помещении, занимаемом церковью, можно организовать и кинотеатр..."

Меняются времена, и вновь звучат церковные колокола. Да минует их участь предшественников...