Моисей Вайнштейн, офицер пограничных войск в отставке

"Самые храбрые, неудержимые в боевом порыве воины на выносливых, хорошо обученных, не знающих усталости конях," - так отзывался о русских казаках лучший наполеоновский маршал Иоахим Мюрат, считающийся и поныне непревзойденным кавалерийским начальником.

Сильнейшие поражения, которые он претерпел 18 октября 1812 года, а 25 октября под Малоярославцем, когда сам Наполеон чуть не был захвачен в плен казаками, дали возможность французскому маршалу сделать такое заключение.

На бастионе старинной крепости в городе-герое Смоленске бережно сохраняется памятник полку оренбургских казаков, отличившихся в боях с кавалергардами маршала Мюрата.

В 1962 году, когда отмечалось 150-летие разгрома Наполеона в России, мне довелось вычитать в дореволюционных оренбургских журналах, посвященных столетию Бородинской битвы, много интересных рассказов о боевых действиях наших земляков в ту пору.

Переосмысливая многое, что я тогда прочитал, рассчитывал вновь просмотреть эти журналы. Но, увы, что поделаешь, когда "исследователи" литературы, так называемая "пишущая братия" старалась хищнически вырезать самые интересные страницы, а то и вовсе присвоить эти библиотечные раритеты. Поэтому многое об этом приходится писать сейчас по памяти в надежде, может быть, кто-нибудь из читающей публики дополнит. В одной из станиц, расположенных на территории нынешнего Кваркенского района (кажется, Аландской), провожали летом 1812 года молодого казака на молодом горячем коне в дальний поход - защищать Москву. Попросив Бога, чтобы сын ее вернулся из похода с победой целым и невредимым, мать обратилась с просьбой и к лошади. А лошадь эта была своя, доморощенная, выхоженная на степном просторе с маленького стригунчика жеребенка. Ее все очень любили и берегли. Мать просила коня, как любимого друга, с честью пронести сына через все сражения и доставить домой, где так они хорошо и дружно жили... Мать просила, а лошадь, словно внимая слову женщины, в такт кивала головой и слегка всхрапывала.

- Все понимает, каждое слово, - говорили провожающие.

... А поход был нелегок. Только до Москвы предстояло пройти больше полутора тысяч верст. И все ускоренным кавалерийским маршем. Враг наступал, и казаки очень спешили. Это пехотинцы иногда рассуждали: хорошо конникам - весь поход едут... А мы все "шире шаг" да "шире шаг". Но вот дошла до привала пехота и все - сразу отдыхает. А конники доехали до привала и первая забота о своих верных друзьях - лошадях...

Кто хоть когда-то служил в коннице или по воспоминаниям своих отцов и дедов знает, как важно в походе, чтобы конь был всегда сыт, вовремя напоен, ухожен. Как важно, чтобы вся кавалерийская упряжь была на нем хорошо подогнана, не терла бока, чтобы кони были вовремя подкованы. А где в походе найдешь и сено, и овес? Найдется ли время на выпас лошади, да и где тот выпас... Ну хорошо, если обозы с фуражом вовремя поспевают, да посланные вперед фуражиры постараются корм найти в полном достатке...

А каково было казакам, когда гнали наполеоновские полчища из России по старой Смоленской дороге. Все запасы сена и овса у крестьян были отобраны французами или сожжены. Голодная дорога, туго приходилось и людям, и лошадям. Но как быть? Вот казаки и делились со своими конями каждым куском хлеба. Причем больше коню - меньше себе. Старались хоть где-нибудь перехватить охапку, а то и клочок сенца...

У нас иногда складывается впечатление, что наполеоновская армия, бросив все, бежала из России. Нет. Бои были очень тяжелые. Наполеоновская конница, несмотря на ряд поражений, была еще сильна, строго дисциплинирована. Это был сильный и смелый противник. Исход сражений во многом решало состояние боевых коней. Выносливые казачьи лошади были, как правило, лучше ухожены, легче переносили зимнюю стужу, увереннее, стремительнее несли своих всадников к победе. Это отмечали все военные историки того времени. От Москвы до Парижа было много тяжелых сражений. И память о них была потом увековечена в названиях казачьих станиц Восточного Оренбуржья и особенно Челябинской области (тогда эти места считались Оренбуржьем). Тут и Париж, и Лейпциг, и Фершемпенуаз... История этих сражений общеизвестна. Напомним только так называемую "Битву народов" у города Лейпцига, в которой участвовало с обеих сторон полмиллиона солдат и офицеров. В этом самом крупном сражении того времени Наполеону было нанесено решающее поражение, открывшее путь союзным армиям на Париж. В период существования ГДР (Германской Демократической Республики) многим нашим землякам, проходившим там действительную службу, удалось побывать в Лейпциге. Там сохранилось величественное здание православной церкви, воздвигнутой в память воинов Российской армии, павших в "Битве народов". Причем сохранились полные списки павших не только офицеров, но и солдат, и казаков. Их имена поминают здесь в дни памяти сражения. Очень вероятно, что среди павших в "Битве народов" немало и оренбургских имен.

Так вот, наш герой из Кваркенского района, скорее всего, прошел через огонь и этого великого сражения, верный конь пронес его через многие другие битвы до самого Парижа. Очевидно, он принимал участие в параде Российской армии-победительницы в столице Франции...

А летом 1815 года, через три года после начала войны, оренбургские казаки вернулись домой с почетными медалями за взятие Парижа, с Георгиевскими крестами. Вернулся и наш кваркенец. Автор очерка в том старинном журнале подробно описывал, как встречали победителей в родной станице.

Чествовали не только казаков, но и их коней. Мыли, холили, заплетали в гривы ленты, выпускали на привольные пастбища. Но жизнь казаков не была спокойной. Не прошло и двух лет царь вновь приказал в поход собираться. Теперь уже на беспокойную турецкую границу. Правда, в поход шло не все войско, а ряд полков... Но кваркенским казакам выпало идти. И снова нашего героя провожают в путь-дорогу дальнюю. Теперь уже не только родители и братья, но и молодая жена с сыном...

Как всегда, по традиции, обращение к Богу, к силам небесным. И как принято было, к боевому коню, с кем ходил на войну с Наполеоном. И мать, и жена истово просили коня пронести воина - сына и мужа, как и в прошлую войну, через все бои и тревоги. Обещали щедро наградить конягу, никогда не забывать его...

Война есть война, поход есть поход. Воину всегда нелегко это дается. Всегда между жизнью и смертью. Катятся ядра, свищут пули, вздымаются и тяжело ударяют сабли и пики... Кто кого... Всегда надо быть начеку, дать достойный ответ и силой, и ловкостью. И так, чтобы конь не подвел... Трудно сказать, где пришлось воевать нашему земляку, очевидно, где-то в горах Кавказа. Чем-чем, а уж отважными упорными конниками Османская империя всегда славилась... Так что воевать оренбургским казакам было с ними непросто. Но они не дрогнули. Громили врага.

Через два года казачий полк отпустили домой в оренбургские степи.

И снова, теперь уже навсегда, примчал родной конек кваркенского казака к дому... Вся родня вышла встречать и всадника, и его лошадь. Распрягли коня, тщательно вычистили, вымыли, заплели в гриву ленты и пустили в табун на вольные выпасы.

В благодарность за верную службу никогда коня больше не запрягали. Он вольно гулял в табуне. Но заходил на усадьбу и тут все старались выказать ему свое глубокое почтение, особенно дети. Летними поздними вечерами конь словно чувствовал, что хозяин дома, прискакивал к усадьбе из табуна. Веселым ржанием вызывал из дома своего казака. Тот всегда выходил с ласковыми словами:

- Мой конек, конек удалой, мой конек дорогой...

Выносил старому другу корочки хлеба, а то и кусочки сахара. Долго они потом стояли рядом. Хозяин поглаживал, ласкал свою верную лошадь. Людям даже казалось, что они разговаривали, видно, вспоминали былое...

А по праздникам казак вызывал своего коня из табуна. Седлал. Надевал походное боевое снаряжение и торжественно проезжал по станице. А затем сажал в седло подрастающих казачат, приучал ездить верхом, любить друга семьи.

И лошадь это хорошо понимала. Очень радовалась таким дням. Прожила она так в почете и благополучии десять лет. И с почетом была захоронена. Даже поставили ей памятник, даже надпись была там: "Верному другу - от русского воина"...