– Сергей Николаевич, как в Вашем университете восприняли провозглашение 2021 года Годом науки и технологий?
– Мы отнеслись к этому спокойно, как, наверное, и всё научное сообщество страны. Это событие прежде всего подразумевает, что наука является одной из важнейших и востребованных сфер жизни. Немудрено, ведь наука немало усилий посвящает сохранению здоровья человека, что показал как раз 2020 год. Кроме того, не стоит забывать и о её роли в производстве. Некоторые аспекты его нуждаются в модернизации. И без научных исследований в этом вопросе невозможно обойтись. Тем более что в некоторых сферах наука уже достигла того уровня, когда учёные готовы создавать совершенно уникальные технологии. Самыми заметными в этом плане, конечно, являются достижения в ВПК. Человек готов получать новые знания, а значит, и создавать совершенно новую технику.
– Вы очень удачно упомянули о здоровье человека. Некоторые учёные РАН придерживаются мнения, что толчком для Года науки стала пандемия. Вы согласны с этим утверждением?
– Нет, я придерживаюсь другого мнения. Руководство страны всегда уделяло пристальное внимание науке. Объявление 2021 года Годом науки неслучайно и, на мой взгляд, не связано только с пандемией. Президент страны регулярно общается с учёными, часто посещает различные научные учреждения. Провозглашение Года науки – это проявление последовательности в популяризации научной деятельности и поддержке учёных страны. Мероприятия, которые предполагается реализовать в течение года, помогут сближению учёных разных регионов и, несомненно, будут способствовать развитию науки в целом.
– Науке, как и многим другим аспектам до неё, выделили лишь год. Как Вы считаете, Год науки и технологий – это много или мало?
– Это же не значит, что через год интерес к науке угаснет или, наоборот, отношение к ней изменится кардинальным образом. В течение этого года будут организованы и проведены дополнительные мероприятия по популяризации науки и определению её места и роли в современном мире. Однако даже если наука и технологии будут в центре внимания в течение всего года, этого всё равно будет казаться мало. Всегда хочется, чтобы его было больше. Это нормальное желание.
– Какое место, по Вашему мнению, занимает наука в жизни современного общества?
– Сегодня перед наукой стоят несколько ключевых задач. Во-первых, мы живём в век цифровизации. Она буквально ворвалась в производство, в нашу повседневную жизнь. У современного человека есть практически всё для свободного доступа во Всемирную сеть. Однако теперь встаёт другой вопрос: чем наполнять этот самый Интернет? К большому сожалению, в нём слишком много недостоверной и неточной информации. Кроме того, в наше время поиск информации значительно ускорился, перестал быть проблемой. Раньше для сбора сведений необходимо было тратить много времени на работу в читальных залах библиотек, на поездки в другие города, опросы, что занимало немало месяцев, а то и лет. Сегодня человеку бывает достаточно открыть веб-страницу. Пользователь должен уметь правильно «просеивать» информацию. Задача современных университетов, людей науки – формирование новой интеллектуальной элиты, которая сможет правильно ориентироваться в информационных потоках.
Кроме того, на науку возложена роль спасения биосферы от возможной экологической катастрофы. Мне кажется, человечество не до конца осознаёт ту опасность, что может повлечь за собой изменение климата. Наши учёные пришли к выводу, что даже небольшое изменение среднегодовой температуры накладывает отпечаток на элементный статус человека. Ещё одна проблема, которую необходимо решать, косвенно связана с первой категорией, которую я уже обозначил. Человечество почти вплотную приблизилось к разгадке принципов работы мозга. Если учёным удастся переступить эту черту, то это станет колоссальнейшим, гигантским даже не шагом – прыжком вперёд. Хотя мы говорим о технических достижениях, однако это не означает, что гуманитарные науки останутся в стороне. Те метаморфозы, которые происходят с человеком, те побочные явления, которые вызвало развитие техники, должны чем-то компенсироваться. Например, знанием истории своей страны, этнографии, мировой культуры, родного языка. Только симбиоз технических наук и гуманитарных позволит сохранить человечество.
– Но для развития науки необходимы не только технические, но и человеческие ресурсы, а также финансовые. Достаточно ли кадров и денег?
– Если говорить о нашем университете, то в образовательном процессе сегодня задействованы свыше 700 человек, имеющих учёные степени и звания, причём более 100 из них – это доктора наук, профессора. Второй момент – объём финансирования. У нас он уже несколько лет превышает 100 млн рублей в год. Много это или мало? Этого вполне достаточно для того, чтобы входить в число эффективных вузов. Необходима кропотливая работа по привлечению государственных средств. Никакими грантами эту проблему не решишь, так как они обеспечивают финансирование лишь отдельных научных коллективов. Кроме того, университет нуждается в поддержке со стороны местной региональной власти. Наука – это непреходящий приоритет, а потому требует постоянных вложений. Мы надеемся на понимание со стороны губернатора и бизнес-сообщества в плане поддержки интеллектуальной элиты области. Если это произойдёт, то мы ответим разработками, современными технологиями, которые придадут новый импульс развития оренбургской экономике.
– А часто ли учёным приходится работать на энтузиазме, когда средств уже не хватает, но дело хочется довести до конца?
– Часто. Истинный учёный всегда так увлечён своей работой, своей жаждой познания, что не замечает недостатка средств, не следит за часами и порой даже забывает об обеде и ужине. Самое счастливое время для учёного – то, которое он проводит в лаборатории. Бывает, что проходят месяцы работы, а края ей не видно. Результат, как уже говорил, никогда не приходит сразу. Иногда он совсем не тот, которого ожидаешь. Я и сам, можно сказать, вырос в лаборатории, потому прекрасно знаю специфику работы иследователя. Молодёжь, кстати, тоже не отстаёт от наставников. В нашей биохимической лаборатории есть два парня, которые со второго курса поселились в лаборатории. И очень радостно, что таких ребят, которые горят наукой, живут ею, становится всё больше.
– А все ли они остаются после окончания университета?
– Конечно, есть те, кто стремится переехать в другой город. Как говорится, рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше. Кого-то удаётся удержать, но не всех. Ведь для этого тоже нужны финансовые ресурсы. Если молодой человек собирается посвятить себя науке, он имеет возможность стать частью специальных научных групп, которых в нашем университете немало. Научная работа таких групп финансируется за счёт грантов. Например, у нас есть проект, над которым работают учёные разных специальностей, в том числе студенты. Научная задача – разработка альтернативных стратегий борьбы с патогенными микроорганизмами. Известно, что бактерии становятся всё более устойчивыми по отношению к антибиотикам. Если оставить всё как есть, то к 2050-м годам, а то и раньше, от инфекций погибнут миллионы, что нанесёт непоправимый урон мировой экономике. Поэтому темой иследований весьма современны и актуальны. Уже есть весьма обнадёживающие результаты.
– Вы уже сказали о государственной поддержке. А частные предприниматели проявляют интерес к разработкам?
– Хороший вопрос… Нам бы хотелось, чтобы бизнес принимал более активное участие в жизни научного сообщества. Однако и предпринимателей можно понять. Ведь с момента первых вложений до конечного результата пройдёт несколько лет. Исследования, выявления закономерности тех и иных процессов, последующее внедрение технологий, чтобы они могли приносить прибыль, –
всё это требует финансовых вливаний и занимает много времени. Не каждый бизнесмен рискнёт ради призрачного результата. Думаю, пока существуют более быстрые и безопасные способы возврата денег, такие как закупки уже готовых технологий, ситуация изменится мало. Однако не за горами то время, когда придётся вкладываться в науку.