В 2016 году окончила Высшие литературные курсы при Литературном институте им. А.М. Горького (курс прозы Олега Павлова). Начала писать прозу с 2008 года. С 2012 года - член литературного объединения им. В.И. Даля при Оренбургском доме литераторов, с 2017 года - член Союза писателей России. Историческая повесть об уральской деревне времён Великой Отечественной войны «Седьмая рана» опубликована в журнале «Наш современник» (№3, 2015). Автор - лауреат премии VI Международного Славянского литературного форума «Золотой Витязь» (2015). В переводе на болгарский язык в электронном журнале «Литературен свят» опубликован рассказ «Муха». Произведения публиковались также в газете «Литературная Россия», в журнале «Литературная учёба» №3, альманахе «Гостиный Двор», юбилейной антологии «Друзья, прекрасен наш союз!», в журнале «Московский вестник», альманахе «Вертикаль» (Нижний Новгород), на электронном литературном портале «Молодое Око».
Наталья Лесцова принимала участие в форумах молодых писателей России в Оренбурге и Нижнем Новгороде, автор книг прозы «Седьмая рана»(2016) и «Музыка для мамы» (2017).

Обещали дождь…

Они дружили с младшей группы детского сада. В школе он дрался с каждым, кто хоть на шаг отваживался приблизиться к ней. У них было много общего, но они были так же далеки друг от друга, как полюса одной планеты. Они пели в хоре, вместе играли в теннис, всегда – на одной площадке, честно делали половину уроков, потом списывали вторую друг у друга, при этом она всегда писала за него сочинения, а он решал ей задачи по физике.
Все знали, что они – вместе. Вместе всегда, во всём, везде. Почему-то знали, видели, что им так даже удобно. Она чувствовала заботу и внимание, он – свою силу и её поддержку. У них не было секретов, потому что любые тайны друг друга они могли разгадать по глазам или по выражению лица.
Она жила без подруг, он – без друзей, они им были не нужны. Таких друзей, как они, больше не бывает. Они даже разговаривали одинаково, чуть-чуть картавя и «глотая» окончания слов, и смеялись похоже, немного наморщив лоб, иногда, впрочем, одинаково громко закатываясь от хохота.
Оба читали одни и те же книги, сначала он, потом она, меняясь и обсуждая прочитанное. Впрочем, обычно им нечего было обсуждать, их мысли повторялись, суждения перекликались, доводы друг друга узнавались при первых же словах и принимались безоговорочно. Он читал «Бойцовский клуб», она – «Мадам Бовари», поменявшись, также запоем, при полной гармонии внутреннего состояния, читали он – Флобера, она – Паланека. Через месяц он читал «Империю ангелов» Вербера, она – рассказы Тэффи, потом – наоборот. И всё было здорово.
У каждого дома было по кошке и по собаке. Понятно, одинаковые породы, и они в процессе дружбы домами частенько выдавали «на гора» потомство.
Одно время они одинаково одевались, что-то такое в спортивном стиле и унисекс, так сказать. На обоих кроссовки, майки, джинсы, толстовки, кепки, сумки «NIKE». Потом им захотелось поносить что-нибудь романтичное, и на нём появились розовые рубашки, шарфы и лёгкие свободные брюки, она нарядилась в платье с пайетками и украсила сумку и босоножки цветами. Однажды он купил «косуху» и бандану, надел и пришёл к ней, а вечером они гуляли по парку оба в «гриндерсах», кожаных брюках и одинаковых куртках.
По воскресеньям они катались на велосипедах, обгоняя друг друга, гоняя до боли в мышцах, по понедельникам, средам и пятницам встречались в фитнес-клубе, выполняя нагрузки, от которых он накачал мышцы, а она приобрела точёную фигуру.
Когда она, излучая безмятежность, смотрела куда-то вдаль, он читал ей стихи. Сначала – Гарсиа Лорку, потом – Бродского и Есенина. Она, веселясь, игриво, – Полозкову и Лету Югай, а потом они молчали.
Им в голову приходили интересные, неординарные идеи, одинаковые, как близнецы. Со временем у них появились автомобили одной марки, даже одного цвета.
Она научила его готовить, и они соревновались в приготовлении одних и тех же блюд на время, он научил её менять колёса машины, закручивая гайки по принципу «две минуты на одну».
Они ходили в театр, на спектакли, которые выбирали после недолгих раздумий, смотрели словно одними глазами, замечая в движениях актёров и в интонации речи одни и те же значимые мелочи, а потом, смеясь, сравнивали.
Однажды во время купания она начала тонуть, оба плавали плоховато, но он бросился спасать её. Она захлёбывалась, кричала и хваталась за него, он, хлебая воду полным ртом, изо всех сил работал ногами, чтобы удерживать её над водой. Но она замолчала, собралась и, ухватив его за плечо, стала тянуть к берегу, толкая воду ногами так, что подняла фонтан, похожий на взрыв. Выплыли они вместе.
Он дарил ей подарки, она приходила от них в восторг, он, получая в праздники и на дни рождения сюрпризы от неё, чуть не сходил с ума от того, что не мог понять, как она узнала о его желании.
Оба любили сладкое и острое, отдавая предпочтение мексиканской кухне и восточным сладостям.
Им требовались похожие условия для жизни: много пустого пространства и минимум мебели, ещё побольше всяческой зелени в огромных горшках и высокие потолки. При выборе цвета они озадачивали дизайнеров и строителей, за минуты решив, какие будут обои и переходы у плитки в ванной.
Когда однажды они отравились и попали в больницу, врачи удивлялись, что даже показатели крови мало отличаются, только в тех моментах, которые разнятся у мужчин и женщин исключительно по гендерному признаку.
Выискивая место для отдыха, они не ругались, не спорили, не психовали, потому что точка на карте выбиралась единогласно тыканьем указательными пальцами при закрытых глазах. И хоть его палец иногда страдал от её ногтя, которым она в азарте игры пропахивала на нём дорожку, этот ритуал стал для них сакральным.
На отдыхе они тоже не тратили время на споры, куда поехать, что посмотреть, чем занять день. Сначала до изнеможения играли в пляжный баскетбол, потом отлеживали бока на лежаках до самого ужина, на закате гуляли вдоль моря, купались на рассвете, носились, как дети, по песку, бросали камушки «блинчиками».
Так продолжалось до двадцати пяти лет. Её мать требовала «оформить» отношения и ждала внуков. Всё было естественно, и казалось давно понятным и решённым.
Но однажды её дочь влюбилась. Впервые в жизни. Её избранник был вовсе не похож на друга детства. Он был спокоен и много читал, очень любил свою работу и дорожил должностью ведущего программиста строительной компании. Наверное, он кому-то показался бы замкнутым и скучным, но он так замечательно дополнял её, уравновешивал и так сильно от неё отличался, как «плюс» и «минус».
Ей было с ним интересно, они могли говорить часами, и неоднозначность его суждений приводила её в восторг, а её мысли, высказанные вслух, заставляли его безудержно и упрямо думать о её сложной внутренней организации и заставляли рассуждать над ними.
Он открыл ей огромный новый мир, о существовании которого она не подозревала, в котором всё было устроено почти так же, как в глубине её воображения, скрытого и дремавшего до поры. Она познавала его, как когда-то в раннем детстве, всё переосмысливая заново, открывая в себе новые грани характера, внутреннего содержания, новые таланты и задатки.
Друг детства наблюдал за историей её новых отношений, искренне не понимая, что она нашла в этом заурядном зануде, весь день просиживающем за компьютером. Он думал, что это невинное увлечение не станет препятствием для их общения, но она звонила всё реже и реже, разговоры их становились короче и бессмысленнее, а дни тянулись безрадостно и одинаково, ничем не примечательные и пустые без неё.
Однажды незадолго до её романа его спросили:
– Как долго вы можете быть друг без друга?
Он тогда рассмеялся. Он тогда не знал, потому что они всегда были рядом, каждый день, по многу часов.
Теперь это превратилось для него в пытку. Он не умел быть без неё. Не мог даже представить мир без неё. И, наверное, так и не представил бы, если бы однажды она не позвонила и не сообщила, что между ними всё кончено. Но кончился он. Весь. Навсегда. Безвозвратно.
Он плохо помнил тот короткий разговор и недоумевал по этому поводу, злился на себя. Лишь одна фраза крутилась в голове.
– Обещали дождь, – произнесла она тихо ещё в самом начале, почему-то заговорив о погоде.
Ну, видимо, просто надо было с чего-то начать, а про погоду ведь всегда кстати.
Правда, случился не просто дождь, а ливень, какого он не наблюдал ни разу в жизни. Такой может смыть всё, что угодно. Даже уничтожить.
Она вышла замуж и забыла о нём и об их любви. Программист сделал её счастливой, а он, бывший возлюбленный, переехал в другой район, поменял работу и, пытаясь наладить свою жизнь, начал думать, что это возможно.
Так продолжалось два года. Ровно два, потому что, спустя два года с того дня, когда она позвонила ему в последний раз, он не проснулся – сердце остановилось во сне.
Оно просто замерло в ожидании жизненных изменений, которых он так жаждал и которые всё никак не случались. Оно замерло, но, видимо, ожидание оказалось таким долгим, бесконечным, бесцельным, безжизненным…
Сердце не работает вхолостую. Сердце тащит жизнь на себе, не отдыхая. Тащит, тащит… Но и ему, видимо, нужна цель. И, возможно, что-нибудь ещё… Может, любовь.