— Политологии, социологии в СССР в нашем нынешнем понимании не было, — утверждает Галина Шешукова. Хотя локальные опросы для изучения общественного мнения проводились даже в Оренбурге по заданию обкома КПСС, когда хотели узнать настроения людей или мнение по той или иной теме. Но при системном, научном подходе могло выявиться и критическое отношение к местной или центральной власти, политике партии. Публикация таких негативных оценок была совершенно невозможной.

Когда в 1979 году она в МГУ защищала кандидатскую диссертацию «Семья в структуре образа жизни» и хотела использовать вполне уместные в этой теме социологические опросы, то первая в стране женщина — доктор философских наук Вера Александровна Фомина заявила: «Если Вы используете социологию в своей диссертации, я отказываюсь быть вашим научным руководителем».

В 1993 году администрация области обратилась к учёным с просьбой провести социологический опрос по межнациональным отношениям в Оренбуржье. К этому времени уже занималась социологическими опросами Эльвина Виноградова, появились и другие группы исследователей.

— А кто заказывает соцопросы?

— Заказчиками и тогда, и сейчас выступали региональные и муниципальные власти, политические партии и объединения, банки, торговые и промышленные компании, отдельные политики. К нам обращались с заказами, например, «Оренбургэнерго», руководители вузов. В 90-е годы работать социологам было проще, люди отвечали достаточно откровенно, легче шли на контакт. Заказчики разрешали нам выступать в СМИ и сообщать результаты опросов ещё до выборов. Кстати, наш центр «Общественное мнение» специализировался именно на прогнозировании итогов выборов разного уровня. Это было всегда востребовано.

— Так чем научный соцопрос отличается от ненаучного?

— Настоящий соцопрос проводится, повторю, по выборке, которая должна соответствовать генеральной совокупности. Например, генеральная совокупность – это население Оренбурга, почти 600 тысяч человек. Вычтем детей, и останется примерно 400 тысяч взрослого населения. Так вот, достоверно узнать мнение, электоральные предпочтения и много ещё чего в отношении жителей целого города можно, опросив только 400 человек. Но эта выборка по полу, возрасту, образованию и другим параметрам должна точно соответствовать нашей генеральной совокупности. И опрашивать людей мы будем не на улице, не по телефону или Интернету, а с помощью специально составленной анкеты, по квартирам и домам. Для того чтобы узнать мнение жителей города по различным вопросам, не нужно опрашивать все 400 тысяч взрослых горожан. Достаточно опросить 400 респондентов, социально-демографическая структура которых соответствует структуре взрослого населения города. Мы получаем обобщённую позицию всех жителей. Это как хозяйке, чтобы узнать, какой она сварила суп, необязательно съесть всю кастрюлю. Достаточно попробовать одну ложку и станет ясно, каков вкус супа. Всероссийские социологические центры опрашивают 1600 человек по всей России и узнают позиции жителей страны.

— И что хотят узнать заказчики?

— Ситуацию в городе или районе, отношение к субъекту власти, электоральные предпочтения перед выборами, уровень доверия руководителю, партии, муниципальному или государственному органу.

— Кто идёт по квартирам?

— Анкетёры, которые непосредственно работают с населением. Группы набираются на каждый опрос, но у нас это, как правило, хорошо подготовленные, опытные люди, которые этим занимаются 10-12 лет. Есть даже доценты, врачи, библиотекари, преподаватели. Понятно, это те, кто нуждается в дополнительном заработке, но определяющее для нас — их добросовестность, скрупулёзная честность, профессиональная порядочность.

Как правило, анкетёры – это женщины после 30-55 лет. Мы работаем по квартирам, а посторонних мужчин жители в дом обычно не пускают.

— Ваши предвыборные прогнозы точнее, чем у метеорологов?

— Наши прогнозы сбываются, наверное, чаще, чем у метеорологов! Хотя есть и общие тенденции. У метеорологов прогноз чем короче (например, за три дня), тем точнее. Так и у нас: чем ближе к дню выборов проводится опрос, тем легче прогнозировать итоги выборов. Отклонения обычно бывают до трёх-четырёх процентов — в рамках статистической погрешности. В 1996 году по области мы предсказали результаты президентских выборов с отклонением в один процент, причём оба тура. Помните, тогда в области Зюганов набрал голосов больше, чем Ельцин. Чем меньше уровень административного ресурса, используемого на выборах, тем точнее наши прогнозы.

— Социологов нередко упрекают, что своими прогнозами они влияют на избирателей.

— В целом публикация результатов соцопросов существенно не влияет на итоги выборов.

Однако, к сожалению, есть такое явление — соцопросы, формирующие мнение избирателей. Это когда по заказу до выборов специально публикуют прогнозы в чью-то пользу, чтобы всё-таки скорректировать общественное мнение. Добросовестные социологические центры этим не занимаются — дорожат репутацией.

Как-то во время избирательной кампании по выборам Главы Оренбурга мы провели опрос и определили, что побеждает с большим отрывом Ю.Н. Мищеряков. Данные нашего опроса были озвучены в СМИ. Но команда одного из его соперников выпустила большим тиражом и разбросала по почтовым ящикам горожан газету. В ней написали, что центр Шешуковой выдаёт ложные заказные прогнозы. А на самом деле, по данным такого-то столичного центра с громким названием, большинство жителей собираются голосовать за их кандидата, а Мищеряков — на третьем месте. Понимая, что это заявление наносит серьёзный ущерб нашей деловой репутации, я обратилась в избирком. Однако у того кандидата были опытные московские юристы. Один из них говорит мне: «Посмотрите, вот тут в газете мелким шрифтом написано: «Выпущено на правах листовки». Значит, под Закон о СМИ этот выпуск не подпадает, ответственности за клевету никто не несёт». Впрочем, такой пиар тому кандидату и его команде не помог. Юрий Мищеряков, как мы и предсказывали, выиграл выборы с большим преимуществом.

— Но ведь и социологи порой ошибаются в предсказаниях?

— Да, если отступают от методики или не учитывают каких-то факторов. Перед выборами мэра Москвы 8 сентября и ФОМ, и ВЦИОМ, и Левада-центр, да практически все, ошиблись с результатами Сергея Собянина и Алексея Навального. Навальному предсказывали 10-15 процентов голосов, а он набрал больше 27 процентов, чуть ли не треть. А С. Собянину прочили 60 процентов и более, а он набрал 51 процент.

Произошло это потому, что команда Навального очень грамотно и напористо провела последнюю декаду, даже неделю избирательной кампании, а социологи по-прежнему ориентировались на летние замеры общественного мнения.

— Что Вы чувствуете, когда довели до заказчика, например местной власти, реальную картину, а реакции нет, ситуация не меняется?

— Так часто бывает, мы ведь только честное зеркало. Однако порой, даже зная проблемы, трудно что-то изменить. Ну, например, знает городская администрация Оренбурга, что 40 процентов жителей областного центра озабочены ситуацией на рынке труда, что 74 процента населения недовольны тарифами в сфере ЖКХ. Так ведь не муниципалитет регулирует тарифы. Можно, конечно, и тут реагировать, например лучше задействовать систему субсидий малоимущим, работать с управляющими компаниями.

— Галина Викторовна! Ваш центр и ваши заказчики получают анализ ситуации в их «кастрюле» — в городе, районе, коллективе. Что-то внушает Вам особые опасения?

— Как и в целом по стране, особенно на фоне событий в московском Бирюлёве, тревожной остаётся ситуация с неконтролируемой нелегальной миграцией и сопутствующей ей межнациональной напряжённостью. В целом межнациональная обстановка у нас много лет, даже десятилетий, остаётся устойчиво стабильной. Для этого многое делалось и делается, может быть, значительно больше, чем у других. Не случайно недавно на Госсовете в Уфе Владимир Путин назвал Оренбуржье в числе регионов, где проводится большая работа по укреплению межнационального согласия.

Это так. Но у нас и край особенный, приграничный, многонациональный. Стабильность сохраняется на фоне потенциально высокой внутренней напряжённости, роста настроений нетерпимости, особенно среди молодёжи. По данным опроса ещё 2011 года, проведённого в четырёх вузах Оренбурга, до сорока процентов студентов в случае возникновения межнационального конфликта заявили о своей готовности выступить в конфликте на стороне своего этноса. Я думаю, что сейчас с ростом антииммигрантских настроений ситуация ещё более усложнилась. Малейший повод к национальным обидам, непродуманное решение или провокация — и может грянуть взрыв.

— А что бы Вы посоветовали тем, кто хочет выбрать профессию социолога?

— Сейчас в ОГУ на гуманитарном факультете есть специальность «социология», и уже был первый выпуск социологов. Готовят социологов и в педуниверситете. Но я бы советовала хорошо подумать ребятам, выбирающим эту специальность. В отличие от Москвы, Петербурга, где проводится много разных социологических, маркетинговых исследований, у нас рынок социологических заказов настолько ограничен, что можно просто остаться без работы. Хотя, конечно, можно работать в любом регионе России, а также преподавать социологию в учебных заведениях.