В кабинете аромат сваренного чёрного кофе. Хозяин гостеприимен и охотно говорит на любые темы. В обществе таких редких людей, как Владимир Николаевич, просто и комфортно. Жизненный опыт, профессиональные достижения и общественное признание, мужская элегантность, умение слушать и ненавязчиво дать совет, при этом никакого намёка на самолюбование – все перечисленные качества в одном человеке.

– Владимир Николаевич, Вам удалось добиться стольких успехов! Вы – руководитель одной из передовых российских медицинских клиник, титулованный чемпион области, России, «Динамо» по боксу, обладатель двух орденов – Дружбы и Почёта, медали Жукова и других почётных наград. Может быть, вы просто родились под счастливой звездой или есть какой-то секрет?
– Я дитя войны. Родился в Оренбурге 14 ноября 1941 года. Отец погиб на фронте 25 мая 1942-го, когда мне исполнилось полгода. Нас с братом воспитывала мама. Мы тогда жили в переулке Мастерском, 5, у бабушки с дедушкой, её родителей. Все работали. Бабушка вела хозяйство. Я себя ощущаю лет с четырёх. Это был очень холодный дом, потом перебрались в квартиру в доме на два хозяина.
Вспоминаю своё мальчишеское детство. Дедушка из командировки привёз саженцы яблони и сливы. Их надо было поливать. До ближайшей колонки было метров 100. Я иногда по 30 вёдер за день таскал. Был очень упёртый.
Лет с одиннадцати я выходил на улицу и делал зарядку. Меня никто не заставлял. А примером этому послужил случай. Была весна, начал сходить снег, и уже появились проталины, мокрая холодная земля, лужи. Был у нас один знакомый мальчик по соседству. Как-то раз он выскакивает на крылечко босой, в одних трусиках и фуфайке на голое тело, и… босиком прямо по луже! Тогда я подумал: что же он делает, ведь он так заболеет?! Но он не заболел. И тогда подумалось – а я чем хуже? И стал выходить во двор с утра пораньше, пока никого нет, и делал упражнения.
Спортом начал заниматься лет с двенадцати. Ходил в Морской клуб, года два я качался, грёб на вёслах до волдырей.

– Значит, силу воли начали воспитывать в себе с детства?
– Я делал то, что считал нужным. Есть такой рассказ у Льва Толстого «Филиппок». Его все с детства читали. Я, как и персонаж этого произведения, очень хотел учиться, но по возрасту немного не дотягивал. Поэтому 1 сентября меня не взяли, и нужно было ждать год.
В первый класс пошёл мой брат. А мне – ну очень хотелось в школу. Учительница была подругой мамы. Они вместе учились в пединституте. Началась война, и мама бросила учёбу и пошла работать. Дедушка наш был главным бухгалтером Областного управления трудовых резервов Оренбургской области, и он взял её к себе, подучил, так она и была потом всю жизнь бухгалтером.
Так вот, меня не взяли в первый класс, и я был в большой обиде на всех, устроил дома скандал. Тогда мама пошла в школу и договорилась с учительницей. Она сказал: «Ладно, пусть ходит!». И я успевал, мне очень нравилось. Так продолжалось до нового года, пока из районного отдела образования не пришла комиссия. Они посмотрели документы и спросили: «А это что за Филиппок?». И меня сразу отчислили.
Только на будущий год я продолжил обучение. В 9–10 классах я сидел за одной партой с будущим известным актёром Георгием Мартынюком. Он был немного старше меня. Его по каким-то причинам оставили на второй год.

– Вы были отличником?
– Нет, не был. Скажу больше. Спустя много лет муж моей одноклассницы, которая окончила школу с серебрянной медалью, рассказал мне, что она была очень удивлёна, когда узнала, что Канюков стал академиком.

– А как стать академиком?
– Мой путь в медицину, как ни странно, начался с физкультуры. В седьмом классе на уроке нас заставляли подтягиваться. И я подтянулся девятнадцать раз и мог ещё, но ощутил тишину в зале…
Мне хотелось быть сильным и догнать брата. Гантелей у меня не было. Их на что-то надо было купить. Тогда я нашёл на улице металлическую «чушку», обломок монолита килограммов на семь, и делал упражнения.
Полюбил спорт и быстро достиг результатов. Изначально я хотел заниматься борьбой, но совершенно случайно оказался в боксе. Пошёл вместе с товарищем, он меня уговорил. Так и остался в этом виде. Хотел продолжать спортивную карьеру. Однако мой тренер Анатолий Жданов сказал мне: «Из тебя всё высосут и выбросят. Кроме спорта должна быть профессия». Я тогда крепко задумался и решил поступать в медицинский институт.
Ещё будучи студентом, я получил приглашение пойти в окулисты и согласился. Аспирантуру окончил досрочно. Стал ассистентом кафедры глазных болезней Оренбургского медицинского института.
А потом был Афганистан. С 1978 по 1980 год находился в служебной командировке в Кабуле. Вначале меня готовили на Кубу, а отправили в Афганистан. Надо – значит надо. Нас всех посылали вместе с семьями. Я поехал вместе с женой и полуторагодовалой дочкой. Сына не могли взять, он перешёл в восьмой класс, а там была только «семилетка».

– Вам было страшно? В те годы после мирной жизни в Советском Союзе Вы попали на территорию, где шла настоящая война.
– Да, там было опасно. Жена с дочерью трижды попадали под эвакуацию. Я тогда ещё выполнял функции секретаря парторганизации. Все гробы, так называемые «Груз-200», шли за моей подписью. Тяжело всё это было пропускать через себя. Много было всего, но больше всего я вспоминаю свой последний рейс из Кабула.
Жена улетела раньше с ребёнком. 25 июня исполнилось ровно два года, как я прибыл в Афганистан. Этого же числа в назначенный час я сел в самолёт. Кабул имеет особенность. Он находится как бы в котловане, и любой борт поднимается по кругу. В нас могли выстрелить в любой момент.
Когда мы поднялись в небо, набрали высоту и встали на прямую, в самолёте все, не сговариваясь, запели гимн Советского Союза.

– Вы пережили эти испытания вместе с женой. А как Вы с ней познакомились?
– Это был 1959 год. Меня должны были в составе сборной «Труда» взять на сборы ВЦСПС. Я работал на результат. Тренер посоветовал босиком побегать. Гимнасты забыли убрать свои снаряды, я зацепился за крючок, получил травму. Стал очень сильно хромать. Начал работать на машзаводе слесарем.
Однажды как-то раньше обычного встал утром, смотрю – девушка напротив нашего дома моет окна. Я подошёл, ни с кем тогда ещё не дружил. Посмотрели друг на друга. А вечером совершенно случайно встретились на танцплощадке в «дзержинке». Я не танцевал, потому что хромал.
Нам, динамовцам, давали пропуски. И мы ходили на стадион и в клуб по этим билетам бесплатно. Я стоял с ребятами и разговаривал. И ближе к концу эта девушка подходит ко мне и говорит: «Помнишь, мы утром встречались? Узнал?» – «Узнал». – «А ты когда домой пойдёшь? А можно я с тобой?.. Меня зовут Галя». – «А я – Володя». Она почему-то назвала меня Воля. И я сразу сдался. С тех пор для неё и младшего внука я – Воля.

– Создание клиники в Оренбурге – это ещё одна очень важная веха в Вашей жизни. Как это было?
– Я ведь пришёл на котлован. Вообще, эта клиника могла и не появиться в Оренбурге. Её планировали создать в Свердловске, но по соображениям безопасности КГБ запретил строить комплекс. Рассудили, что в медицинском центре будут принимать и лечить не только россиян, но и иностранцев. А там много закрытых объектов.
Меня пригласили на собеседование и утвердили. Старт этому комплексу был дан 12 апреля 1988 года. За очень короткий промежуток времени было возведено уникальное здание, собран коллектив. 15 декабря 1989 года он стал одиннадцатым филиалом Межотраслевого научно-технического комплекса, основанного Святославом Фёдоровым.
Сегодня здесь работают врачи, владеющие передовыми методиками лечения. Благодаря высокотехнологичному оборудованию и опытным специалистам у нас проходит более 100 операций в день.

– Вы лично оперировали президента Афганистана. Всё прошло успешно. Вы до сих пор практикуете?
– Я продолжаю оперировать. Конечно, сейчас не так, как раньше, более 500 операций в год. У меня есть последователи, очень хорошие специалисты. Я подготовил 19 кандидатов наук, создал 95 патентов. Всё это для того, чтобы люди, которые обращаются к нам за помощью, снова могли увидеть свет.

– Сейчас такое непростое время. Трудности и потери ломают людей. Скажите, что делать, если нет надежды и опустились руки?
– Для меня самое страшное испытание в жизни – это смерть сына. Он умер десять лет назад. Я был в Барселоне на Международной конференции. Только с ним по телефону поговорил… Через 15 минут его не стало. Сердце…
Что делать, когда у человека опускаются руки? Надо подняться. Я провёл 86 боёв, стал судьёй международной категории, вошёл во всемирную энциклопедию бокса – всё, чего я достиг, появилось в моей жизни благодаря труду и упорству.
В то, что от судьбы не уйдёшь, – верю. И в то, что бороться надо за счастье, тоже верю. Я недавно перенёс две операции. Похудел на 11 кг. Но я всё время чувствовал себя здоровым. Только вперёд! Меня увлекает наука, сведения о других мирах, мне интересны даже самые фантастические гипотезы. Я стихи пишу. Первое родилось после смерти сына, когда я летел из Барселоны. С тех пор у меня всегда с собой блокнот и ручка. Сейчас уже вышло несколько моих томиков. А сейчас я готовлюсь к своему 75-летию, мы хотим издать новые книги.

– Владимир Николаевич, скажите, кроме работы у Вас есть увлечения?
– Моя слабость – это собаки. Любимая порода – алабай. Мне нравится их преданность и благородство, они всегда честны с тобой. Эти же качества я ценю в людях.