Фронтовые будни
Пётр Петрович родом из Актюбинской области (Казахстан), родился в селе Бегала в 1924 году. Родители трудились в колхозе. Пётр, будучи подростком, уже управлял лобогрейкой (жатвенная машина, применявшаяся для уборки основных зерновых культур).
– Перед началом войны у моего отца было четыре брата, и он пятый, всех их после начала войны мобилизовали, – начинает свой рассказ ветеран. – Я был старшим, таким как мы, молодым парням, пришлось идти работать вместо отцов в поле. Делали всё вручную, так как технику и лошадей забрали тоже на фронт. Так было до 1942 года, я же ещё одновременно учился в школе, старался заниматься хорошо, так как родители у меня были неграмотные, поэтому понимал, что мне это очень пригодится в будущем. В 1942 году окончил десять классов, и уже в августе этого же года меня призвали на фронт. Так получилось, что я стал шестым, кого из нашей семьи отправили на фронт. Забегая вперёд, скажу: из шести человек, ушедших из нашей семьи на фронт, домой вернулись только я, мой отец и его младший брат. Остальные погибли. Началом службы для меня стала учёба во втором Бердичевском военно-пехотном училище, которое было эвакуировано из города Бердичев (Украина) в город Актюбинск. Здесь были ускоренные курсы лейтенантов. Нас призвали в августе, а в ноябре всех новобранцев отправили на фронт под Сталинград. Ночью прозвучала тревога, мы в спешке оделись, и нас повезли на вокзал. Куда и в каком направлении, нам никто не говорил, уже в Соль-Илецке выдали новое обмундирование, а в Саратове – тёплые вещи. И только потом мы догадались, что бросают нас под Сталинград. Так я попал в 98-ю Краснознамённую Николаевскую гвардейскую стрелковую дивизию, в роту автоматчиков. Назначили меня помощником командира взвода. Перебрасывали нашу дивизию ночью, занять нам нужно было рубеж на реке Мышкино, это в 40 километрах от Сталинграда. В тот момент уже немецкие войска фельдмаршала Паулюса были окружены. До места дислокации нам пришлось добираться пешком целые сутки под постоянным обстрелом. Прошли почти 200 километров, в память врезался такой момент: пока мы шли, всё время в темноте спотыкались о какие-то бугры. Когда же рассвело, этими буграми оказались замёрзшие трупы убитых солдат. Мы шли по полю, где проходил бой. Немного поодаль от этого места нам пришлось окопаться и занять оборону.
Пётр Петрович и его однополчане противостояли наступлению немецких танков, кроме этого, их позиции постоянно бомбила вражеская авиация. Для него и его товарищей это сражение стало первым боевым крещением, и, к сожалению, здесь же он получил первое ранение. Их у него всего до конца войны будет три. Вражеская пуля попала ему в руку, несмотря на это, никто с рубежа не ушёл. Да и уйти было некуда, вокруг была голая, холодная степь.
– Бой длился три дня, в первый же день убило командира взвода, командование перешло ко мне, – продолжает Литвинов. – Тяжёло раненных бойцов на плащ-палатках свозили в кучу. Эвакуировать их было некуда, все полевые госпитали были загружены. Меня после боя отвезли в госпиталь и поместили в подсобное помещение.
Следующим этапом в войне для будущего милиционера стали бои за Ростов-на-Дону. Здесь Пётр Петрович со своим взводом попал в окружение и получил второе ранение в ногу. Произошло это во время выполнения задания. Ему и его другу Владимиру Иванову нужно было взять «языка». Оставалось всего лишь мгновение до того, как немцы окончательно захватили бы их в плен. Их спас танковый отряд, который в это время начал своё наступление.

Контузия
Фронтовой путь Петра Литвинова длинный, и о том, как и где воевал, он может рассказывать бесконечно. После Ростова было освобождение Украины, Белоруссии и Прибалтики. Уже почти в конце войны он получает контузию – случилось это в Прибалтике под городом Шауляй (Литва). Служить здесь пришлось уже в войсках связи.
– Нам постоянно нужно было следить за сохранностью кабеля и линии связи,– говорит Пётр Литвинов. – Вместе с другом Иваном Рылкиным ночью заступили на пост, ходили осматривать кабель. Начался обстрел снарядами, один из них разорвался рядом со мной, и меня накрыло большим комом земли. Если бы не друг, то я бы там был погребён заживо. После этого снова был госпиталь, я потерял речь и память, пришлось заново учиться разговаривать.
Лечение в госпитале затянулось на несколько месяцев, но от своей части Пётр Петрович не отстал. Вылечив последствия контузии, он снова оказался в своей части, было это в 1944 году. Здесь же в Прибалтике он пробыл до конца войны. Участвовал в освобождении военнопленных и в их отправке на Родину.
– Запомнилось негативное отношение местных жителей к нашим солдатам, – продолжает ветеран. – До этого были в Белоруссии, так там нас встречали как братьев, люди сами приносили нам продукты, а когда шли по городам и сёлам, они выходили на улицу, благодарили нас, поили водой, давали что-то из продуктов. Здесь же, наоборот, как только входили в населённый пункт, то ни одной живой души нам не попадалось навстречу, все прятались.
После войны ещё два года Литвинов оставался на службе, с фронта его отправили в Таджикистан на границу в город Кушка, только после этого его окончательно демобилизовали.

Страж правопорядка
После военной службы было долгожданное возвращение на родину. К этому времени его родители перебрались из своего села в райцентр. Так как кроме военного дела иному Пётр Литвинов обучен не был, да и, по его словам, военная служба его всегда привлекала, то у него был прямой путь пойти служить в милицию. Тем более что в послевоенное время шёл большой набор в МГБ СССР (позже КГБ), в тот период милиция была частью Министерства госбезопасности.
– Первым делом я пришёл встать на учёт в комитет комсомола, а меня там, недолго думая, направили на службу в органы, – вспоминает Пётр Петрович. – Я согласился – было это мне по душе. Назначили меня помощником оперуполномоченного районного отдела МГБ в Хобдинском районе Актюбинской области. В должности я проработал немного, через пару месяцев меня направили в школу МГБ в Алма-Ату. Здесь получил юридическое образование, хорошо освоил навыки агентурной работы.
После выпуска из школы у Петра Петровича встал выбор: по распределению ему предложили поехать во Владивосток или в Курганскую область. Выбрал он город Шадринск в Курганской области, там и проработал долгое время начальником второго отдела КГБ.
– Искали шпионов, в то время там располагалось много секретных военных заводов, поэтому много было и подозрительных лиц, – уточняет Пётр Литвинов. – После прихода к власти Хрущёва в небольших городах произошло сокращение органов КГБ, и меня отправили в запас. Но получилось так: сегодня меня списали, а на следующий день предложили должность начальника милиции в Курганской области. Два года отработал и отправился в отпуск к родителям. Тут встретил своего знакомого, который предложил помочь мне перебраться на такую же должность на родине.
Было это во время целинной эпопеи, молодые кадры тогда были востребованы, в том числе и в милиции. Так Пётр Петрович попал в один из целинных районов Актюбинской области на должность начальника милиции, где и проработал до выхода на пенсию.

Будни сыщика
Сравнивая службу в милиции сейчас и в то время, Пётр Петрович замечает, что в его время было больше всего проблем с техникой.
– Передвигались почти всё время на лошадях, машины в отделениях появились только в 60-е годы. Когда я работал в милиции, со стороны людей было только уважение, идёшь по улице – тебя приветствуют и шапку снимают. Народ тогда не был настроен против милиции. Сейчас если что-то случится, то, наоборот, люди скрывают преступников, а тогда сами приходили в отдел, рассказывали о подозрительных лицах. Это очень помогало в работе.
– Пётр Петрович, а с кем приходилось бороться в то время?
– В основном были кражи, чаще всего грабили склады, магазины. Распространено тогда было хулиганство, драки среди молодёжи. А таких преступлений, как убийства, изнасилования, почти не было. Сейчас народ сильно изменился, люди стали более жестокими, перестали даже себя уважать.
– Сложные дела были?
– Были, но немного. Когда работал в Курганской области, в городе Петухове раскрыл преступление десятилетней давности. Сначала поручил своим подчинённым, но потом решил сам взяться за него. Расследовать нужно было убийство парня, который освободился из тюрьмы. Его труп был найден в куче навоза на окраине села. Пришлось прочесать всё село, опросили всех жителей, на одного пало подозрение. Именно у него этот парень нанимался на работу и после этого пропал. В ходе расспросов жены удалось её разговорить, она и рассказала нам, что парень остался ночевать, но во время застолья начал к ней приставать. Супруг заревновал и ударил парня, удар оказался смертельным. Труп решили скрыть в куче навоза. Так и раскрыли «висяк».
Другое дело тоже трудное и немного курьёзное. Из нашего отдела был похищен мотоцикл. Для нас это был позор, пришлось исправлять. Искали воришку долго, пока не вышли на молодого человека, который увлекался техникой – мотоциклами, велосипедами. Как только парнишка почувствовал, что пахнет жареным, скрылся, хотя, как потом выяснилось, он все три месяца, пока мы его искали, прятался дома. В конце концов мы его вычислили, мотоцикл тоже нашли, он был закопан в огороде.
После выхода на пенсию Петру Петровичу ещё раз пришлось столкнуться с преступным миром. Так получилось, что, опубликовав объявление в газете о продаже мотоблока, он привлёк внимание преступника.
– Раздался звонок, молодой человек сказал, что звонит по объявлению, но на тот момент мы уже продали мотоблок, – продолжает ветеран. – И надо же было супруге рассказать звонившему, что продали его за 30 тысяч тенге.
А ночью к нам постучались, дверь открыла жена, на неё обрушился шквал ударов с требованием отдать деньги. На крик прибежал я, те деньги, которые были, мы, конечно, отдали. Молодой человек был в маске, но я запомнил его взгляд. В милиции нам особо не помогли, после этого случая прошёл почти год. А однажды, идя по улице, встретил парня, он взглянул на меня, а я на него, и понял, что это тот молодой человек, который напал на мою супругу. Я проследил, куда он направляется, оказалось, что в детский сад. Пришёл домой, позвонил по телефону в детский сад, а был выходной день. Он взял трубку, и я по голосу определил, что это тот, кто нам звонил по объявлению. После уже на очной ставке в милиции супруга его сразу опознала.
После выхода на пенсию подполковник милиции Пётр Петрович переехал вместе с супругой в город Оренбург. Свой жизненный путь считает счастливым, интересным, а службу в милиции относит к самым ярким периодам своей жизни.